Ведьмина тайна

Душка-бармен кивнул сочувственно и даже на себя прежнего стал похож. На секунду. Пока не вскочил на ноги, точно его пнули по причинному месту. Тёмные глаза снова налились серебром, а смуглое лицо посерело. Зарычав, он забегал вокруг меня, шумно принюхиваясь и хищно раздувая ноздри, а я ощутила себя героем «Вия». Главное – не выходить из круга и…

…да, вечно – не смогу. Вечно – люди столько не живут. Но и нечисть, подозреваю, тоже. А раз вопрос в том, кто дольше – то есть у кого козырей в рукаве больше… Сложа руки сидеть не буду. Надо подумать. С плохими мозгами и памятью я бы не стала хорошим журналистом. И должна же от моей работы быть ещё хоть какая-то польза. Пророчица Лана помогла, чем смогла… И остаётся Веста – маленькая слепая девочка со странными способностями и рисунками.

Я достала телефон, чтобы просмотреть фотографии, и чертыхнулась – про себя и на себя. Твою ж мать, рехнусь скоро с этой магией… Ведь можно же просто позвонить. Хотя бы Бахтияру – с надеждой, что он нашёл свой сотовый или купил новый, сохранив прежний номер.

Вовчик мстительно хмыкнул, и я сразу поняла, почему. Телефон не включался. Вернее, включался, мелькал заставкой фирмы-производителя и сразу же вырубался, хотя я точно знала, что процентов на пятьдесят батарея ещё заряжена. Просто…

– Я – мелкая нечисть, но кое-что умею, – ухмыльнулся душка-бармен. – Не ломай технику, не заработает, пока я здесь, – и пригрозил: – Выходи. Задержимся – за нами придут, и обоим несдобровать.

Я пропустила его слова мимо ушей, пряча телефон в сумку. Да, с плохой памятью я не стала бы хорошим журналистом… И, снова подняв сияющую ветку, подумала о Марьяне. Всё, что известно со слов Бахтияра, это её имя, «должность» и суть силы – боевая тёмная ведьма. И начала чертить на земле рисунок Весты. Хотя бы попытаюсь.

Невесть откуда начал накрапывать мелкий дождик.

– Прекрати, – прошипел Вовчик, оказавшись передо мной, в полушаге от конуса. – Вызовешь – и её смерть будет на твоей совести. Никто не справится с моими хозяевами. Они – стародавние, владеющие силой, а ведьмы былого могущества давным-давно лишились.

Я не слушала. Верить маньякам – себя не уважать. Никогда не знаешь, сколько в их словах правды, а сколько лжи и попыток запугать. Уж лучше верить – в ведьму. Она не может не справиться. Иначе бы в войне с нечистью они бы не выжили и не победили, установив свои порядки. Они обязаны загнать ископаемое любой древности и мощности обратно в могилу. Иначе грош цена их магии.

И я рисовала. Чертила круг за квадратом и треугольник за многогранником и… вспоминала. Когда-то, очень давно, я это уже проходила, но не одна и не под заточенной гильотиной. Тогда рядом сидела бабушка и подсказывала: сюда такой-то знак, а сюда – такой. И я слушалась и понимала – это не глупая отсебятина. Знаки сплетались в цепи, и в их соединении виделась тайная система. Некое волшебство. Открытым детским умом я его понимала, а сейчас – увы. Сейчас я просто делала то… чему меня научили.

Проведя последнюю черту, я вытерла мокрое лицо и про себя позвала Марьяну. И символьная конструкция ожила – загорелась. Из линий поднялись стены солнечного света, и внутри них затанцевали мелкие пылинки. Секунда – и они сложились в расплывчатое девичье лицо. Обернувшись через плечо, девушка посмотрела на меня, и я выдохнула:

– Помоги…те.

И всё. Магия кончилась. Линии погасли, стены «рухнули», рассыпавшись мириадами искр. А я почувствовала себя страшно уставшей, как после десяти написанных подряд рекламных статей.

– Ё ж маё… – судя по изумлённому тону, Вовчик опять пришёл в себя. – Охренеть, Радка… Это же забытая магия… Про рунические ведьмины зовы не слышно уже больше сотни лет… Кто тебя этому научил, а? Говори, кто!.. – и снова послышался рычащий невменяемый тип.

Я промолчала, занятая более важным делом, – я озиралась по сторонам, ожидая ведьму. Дождь зачастил, но, глядя на солнечное небо, я не видела ни туч, ни облаков. И на меня капало… словно с кого-то невидимого и очень мокрого. Я судорожно вцепилась в свой «посох». Мысль о появлении некоего «хозяина» настигла вместе с участившимися каплями и упрямо не хотела уходить. Как всегда, когда пытаешься избавиться от чего-то вредного, оно прилипает намертво.

– Глупо, Рада, – из-за берёзы, прихрамывая, появилась «соседка». В том же халате, грязном и изорванном в подоле, с тем же застывшими браслетами. – Лучше бы ты осталась дома. И сама подставилась, и мальчика подвела, и ведьму…

Я не успела испугаться. Наверно, если бы она договорила, и до меня бы дошёл смысл, «приправленный» дождём без туч… Но нечисть тоже не успела.

– Всё правильно, Рада, – раздалось из-за моей спины тихое. – Ты всё сделала правильно.