Читаем Вехи полностью

все,   что   в   ней   было   положительного   и   плодотворного;   он   как   бы   вобрал   в   себя   и


действенно развил самый питательный корень народничества – альтруизм. Такие люди,


вероятно, еще рассеяны поодиночке в России; но обществ венно-моральное течение, их


создавшее, давно уже иссякло и было частью вытеснено, частью искажено и поглощено


другой разновидностью народничества – религией абсолютного осуществления народного


счастья.   Мы   говорим   о   том   воинствующем   народничестве,   которое   сыграло   такую


неизмеримо   важную   роль   в   общественной   жизни   последних   десятилетий   в   форме


революционного   социализма.   Чтобы   понять   и   оценить   эту   самую   могущественную   и,


можно сказать, роковую для современной русской культуры форму народничества, нужно


проследить   те   духовные   соединительные   пути,   через   которые   моральный   источник


интеллигентского умонастроения вливается в русло социализма и революционизма.


III


Нигилистический морализм или утилитаризм русской интеллигенции есть не только


этическое учение или моральное настроение, он состоит не в одном лишь установлении


нравственной   обязанности   служения   народному   благу,   психологически   он   сливается


также с мечтой или верой, что цель нравственных усилий – счастье народа – может быть


осуществлена,   и   притом   в   абсолютной   и   вечной   форме.   Эта   вера   психологически


действительно аналогична религиозной вере и в сознании атеистической интеллигенции


заменяет   подлинную   религию.   Здесь   именно   и   обнаруживается,   что   интеллигенция,


отвергая   всякую   религию   и   метафизику,   фактически   всецело   находится   во   власти


некоторой   социальной   метафизики,   которая   притом   еще   более   противоречит   ее


философскому нигилизму, чем исповедуемое ею моральное мировоззрение. Если мир есть



хаос и определяется только слепыми материальными силами, то как возможно надеяться,


что историческое развитие неизбежно приведет к царству разума и устроению земного


рая? Как мыслимо это «государство в государстве», эта покоряющая сила разума среди


стихии слепоты и безмыслия, этот безмятежный рай человеческого благополучия среди


всемогущего хаотического столкновения космических сил, которым нет дела до человека,


его   стремлений,   его   бедствий   и   радостей?   Но   жажда   общечеловеческого   счастья,


потребность   в   метафизическом   обосновании   морального   идеала   так   велика,   что   эта


трудность   просто   не   замечается   и   атеистический   материализм   спокойно   сочетается   с


крепчайшей   верой   в   мировую   гармонию   будущего;   в   так   называемом   «научном


социализме»,   исповедуемом   огромным   большинством   русской   интеллигенции,   этот


метафизический оптимизм мнит себя даже «научно доказанным». Фактически, корни этой


«теории прогресса» восходят к Руссо и к рационалистическому оптимизму XVIII века.


Современный   социальный   оптимизм,   подобно   Руссо,   убежден,   что   все   бедствия   и


несовершенства человеческой жизни проистекают из ошибок или злобы отдельных людей


или классов. Природные условия для человеческого счастья, в сущности, всегда налицо;


нужно   устранить   только   несправедливость   насильников   или   непонятную   глупость


насилуемого   большинства,   чтобы   основать   царство   земного   рая.   Таким   образом,


социальный   оптимизм   опирается   на   механико-рационалистическую   теорию   счастья.


Проблема человеческого счастья есть, с этой точки зрения, проблема внешнего устроения


общества; а так как счастье обеспечивается материальными благами, то это есть проблема


распределения. Стоит отнять эти блага у несправедливо владеющего ими меньшинства и


навсегда   лишить   его   возможности   овладевать   ими,   чтобы   обеспечить   человеческое


благополучие.   Таков   несложный,   но   могущественный   ход   мысли,   который   соединяет


нигилистический   морализм   с   религией   социализма.   Кто   раз   был   соблазнен   этой


оптимистической   верой,   того   уже   не   может   удовлетворить   непосредственное


альтруистическое   служение,   изо   дня   в   день,   ближайшим   нуждам   народа;   он   упоен


идеалом радикального и универсального осуществления народного счастья, – идеалом, по


сравнению   с   которым   простая   личная   помощь   человека   человеку,   простое   облегчение


горестей   и   волнений   текущего   дня   не   только   бледнеет   и   теряет   моральную


привлекательность,   но   кажется   даже   вредной   растратой   сил   и   времени   на   мелкие   и


бесполезные заботы, изменой, ради немногих ближайших людей, всему человечеству и


его вечному спасению. И действительно, воинствующее социалистическое народничество


не только вытеснило, но и морально очернило народничество альтруистическое, признав


его   плоской   и   дешевой   «благотворительностью».   Имея   простой   и   верный   ключ   к


универсальному   спасению   человечества,   социалистическое   народничество   не   может


Перейти на страницу:

Похожие книги

Антология исследований культуры. Символическое поле культуры
Антология исследований культуры. Символическое поле культуры

Антология составлена талантливым культурологом Л.А. Мостовой (3.02.1949–30.12.2000), внесшей свой вклад в развитие культурологии. Книга знакомит читателя с антропологической традицией изучения культуры, в ней представлены переводы оригинальных текстов Э. Уоллеса, Р. Линтона, А. Хэллоуэла, Г. Бейтсона, Л. Уайта, Б. Уорфа, Д. Аберле, А. Мартине, Р. Нидхэма, Дж. Гринберга, раскрывающие ключевые проблемы культурологии: понятие культуры, концепцию науки о культуре, типологию и динамику культуры и методы ее интерпретации, символическое поле культуры, личность в пространстве культуры, язык и культурная реальность, исследование мифологии и фольклора, сакральное в культуре.Широкий круг освещаемых в данном издании проблем способен обеспечить более высокий уровень культурологических исследований.Издание адресовано преподавателям, аспирантам, студентам, всем, интересующимся проблемами культуры.

Коллектив авторов , Любовь Александровна Мостова

Культурология