Вехи прожитой жизни

Учителя в Камбилеевской средней школе были высочайшей квалификации, чего, например, стоила наша математичка Хадиза Хатуевна Зангиева. Она методично и настойчиво вбивала в наши головы основы алгебры и математики, добиваясь усвоения материалов своего сложного предмета всеми учениками класса. Она всегда добивалась своего, и мы понимали, что алгебру и математику мы знаем в пределах, позволяющих нам поступить в любые высшие учебные заведения, где превалирующими являлись точные науки. Однако по жизни она была очень невезучая: муж — кандидат математических наук- преподаватель физико- математического факультета Северо- Осетинского государственного университета, несколько лет назад, был, откомандирован в город Ростов- на- Дону на трехмесячные курсы повышения квалификации. Однако оказавшийся один, он не справился со своими чувствами и поддался чарам одной красавицы — еврейки, проживавшей в столице Северного Кавказа. Потеряв голову, он начисто забыл о жене и пятилетнем сыне, ожидавших дома его возвращения. Однако домой он так и не вернулся, предпочтя Ростов- на- Дону селению Октябрьскому. Но на этом ее беды не закончились. Во время осетино- ингушского конфликта в 1992 году в бою за освобождение поселка Карца погиб ее единственный сын Володя — последняя опора и надежда. Пуля снайперши ударила его в грудь, но убила вместе с сыном и мать. Хадиза Хатуевна ненадолго пережила смерть сына.

Второй учительницей, оставившей на моем сердце шрам, была Лариса Федоровна Голованова — учительница немецкого языка. Головановой стала, выйдя замуж за осетина, а ранее была Боровенко, родом откуда- то из российской глубинки. Немецкий язык она знала великолепно, и ей почему- то очень захотелось, чтобы немецкая группа нашего класса знала его в объеме ее требований. А требования у Ларисы Федоровны были как в римской гладиаторской школе. Огнем и мечом прошлась она по нашей центральной нервной системе. И взялась за мой немецкий так, что он действительно стал мне нравиться. Через год мой словарный запас с помощью все той же Ларисы Федоровны катастрофически возрос, то есть все слова и выражения, что были в словаре учебника за 8- 9- 10 классы и отдельного немецко- русского словаря В.Б.Линднера и И.В. Рахманова, включающего до двадцати тысяч слов, запоминались мной до 80 %. Но самое главное заключалось в том, что я заговорил на немецком языке, да так сносно, что мама Виктора Эйриха- моего одноклассника, была искренне удивлена и обрадована моими познаниями в их родном языке. Но я решил после окончания школы поступать в медицинский ВУЗ, а там при вступительных экзаменах немецкий язык не требовался. Тем не менее, я его учил наравне с физикой, биологией и химией: во- первых, знание чужого языка никому еще не помешало, а, наоборот, обогащало развитие культурного воспитания, во- вторых, в жизни всякое может случиться, например, попадешь в плен к немцам, и, может быть, перед смертью тебя пытать не будут, если их на родном языке попросить поскорее тебя расстрелять, ну, а если говорить серьезно, он мне нравился. И еще я обратил внимание на схожесть наших осетинских слов с немецкими, и в смысловом значении они обозначали одинаковую суть схожих слов. В одном из своих рассказов «Лингвистика» я привожу более сорока примеров одинаковых по произношению и по смыслу осетинских и немецких слов. Правда, сейчас их уже насчитывается пятьдесят шесть. Ниже в таблице я их воспроизвожу. Это я к тому, почему вдруг Екатерину II в 1774 году заинтересовал язык, на котором разговаривала первая посольская осетинская делегация, и зачем язык наш так тщательно, с пристрастием изучали придворные, ученные по ее указу. А дело в том, что сама российская царица и большинство ученых при дворе были немцами по происхождению, и их крайне удивило совпадение слов языка прибывших с Кавказа туземцев с германским языком. И это по разумению Екатерины II осетины были впервые причислены к потомкам сарматов и алан, а педантичные немцы историю народов всегда изучали досконально.

Привожу слова, которые заинтересовали ученых двора Ее Величества в период общения с первой посольской делегацией осетин в Санкт- Петербурге в 1774 году:

Меня всегда интересовало, почему сарматы и аланы с легкостью сошлись в четвертом веке с племенами остготов. Ведь аналогичного сближения остготов с племенами гуннов, даков, галлов, аваров и или же с другими племенами, населявшими Европу, почему- то не произошло. Даже с Римом все заключенные союзы сарматов и алан носили временный характер. А тут вместе с остготами они проходят через всю Европу, переселяются на Пиренейский полуостров. Затем переправляются через Гибралтарский пролив и участвуют в создании нового алано — вандальского государства на территории нынешнего Туниса. Аланы совместно с остготами разрушили целостность Римской империи, трижды разграбив «вечный город».