— Для сегодняшних министров такие суммы — это вроде чаевых. В подобных тайниках у них в особняках сегодня хранятся миллионы и десятки миллионов, полученных, разумеется, не через кассу. А тут — у сталинского наркома всего пятьсот, и это для него, видимо, была весьма приличная сумма. Господи, каких людей мы потеряли!
— Мой отец не был полноценным наркомом. Он был советником Молотова в наркомовском чине. Настоящий же нарком получал в месяц около двух тысяч.
— Ну не долларов же, а рублей! — не унимался Борис. — А тут — пятьсот долларов сбережений для человека из правительства! Что за страна была у нас, когда не воровали!
— А разве в правительстве можно воровать? — простодушно спросил Алексей.
— Всё, можешь больше о себе ничего не рассказывать, — неожиданно вступила в разговор сестра Бориса. — Ты — оттуда, ты — из того времени, теперь это всем понятно. Из эпохи, когда, быть может, и расстреливали без суда, но зато не крали, как крадут сегодня. Лёша, миленький, теперь нам надо всё бросить и думать, как тебе выжить в нынешнем мире. Ты ведь в нём пропадёшь…
— Постараюсь не пропасть.
— Он постарается! — добавил Петрович. — А я ему помогу, поэтому всё будет хорошо. Только давайте-ка дискуссии оставим до утра и как-нибудь попробуем поспать.
— Погоди, Петрович, ещё тетрадь надо посмотреть…
Алексей осторожно отогнул задубевшую от времени обложку, пробежался глазами по нескольким абзацам и заглянул на следующую страницу. Едва заметно вздохнув, негромким голосом он начал читать: