Великая армия Наполеона в Бородинском сражении

Только к 2 часам дня окончательно сложилась обстановка, благоприятная для того, чтобы произвести решающее усилие. К этому времени был парирован русский удар на северном крыле. На крайнем южном фланге Понятовскому удалось добиться успеха, и войска Даву и Нея теперь могли смело совершить захождение фронтом влево. В начале 3-го часа был дан приказ об общей атаке. Роль гвардии в этом решающем усилии должна была быть скромной. Бригада гвардейской кавалерии и Легион Вислы предназначались для того, чтобы в случае крайней необходимости подкрепить войска, атаковавшие русский центр. Основная часть гвардейской артиллерии, за исключением 12 полковых пушек Легиона Вислы и 24 орудий «батареи Сорбье», была вне боя. Примерно в 3 часа дня батарея Раевского была взята. Начался жестокий бой к востоку от Курганной высоты, в ходе которого русские ввели в сражение конную гвардию. Но и французские войска, как в центре, так и на южном фланге, были истощены.

Между тем Наполеон, сообразуясь в течение всего дня с данными, непрерывно к нему поступавшими, понимал, что русские ввели в дело почти все войска и остались практически без резервов. Наступил решающий момент боя. Призывы оказать помощь и использовать резервы, обращенные к Наполеону, теперь стали раздаваться все чаще. Совершенно определенно к этому призывали Ней и Мюрат; последний посылал с этой целью к императору не только своих адъютантов, но и, видимо неоднократно, своего начальника штаба Бельяра. К необходимости двинуть гвардию вперед склонялись маршал Бессьер, Дюма, Дарю… «Я еще не вижу достаточно ясно, что происходит на моей шахматной доске», – таков был один из ответов Наполеона на эти призывы[1972]

. «А если завтра будет битва, кто пойдет сражаться?» – возразил император по другой версии[1973]

.

Однако Наполеон все же решается ввести в дело всю или почти всю гвардейскую артиллерию. «Отыщите Сорбье, – заявил Лежену император, – пусть он поставит всю артиллерию моей гвардии на позицию, занятую генералом Фрианом… он развернет 60 орудий под прямым углом над неприятельской линией, чтобы раздавить ее с фланга…» «Я мчусь галопом к горячему генералу Сорбье, – повествует Лежен далее. – Он не верит мне, едва дает мне время объясниться и нетерпеливо отвечает: “Мы должны были это сделать более часу тому назад”, – и велит следовать за ним рысью. Немедленно вся эта внушительная масса орудий с лязгом цепей и звоном подков 2000 лошадей спускается, пересекает долину, поднимается по отлогому склону… и пускается галопом, чтобы занять пространство, где бы они могли развернуться»[1974]

.

Даже приняв «2000 лошадей» за явную метафору, использованную автором, не только известным мемуаристом, но и художником, можем все-таки предположить, что император отдал приказ о введении в бой всей гвардейской артиллерии. Но Шамбрэ, в 1812 г. капитан гвардейской конной артиллерии, утверждает, что было использовано в общей сложности только 36 орудий гвардии (мы полагаем, что в эту цифру он включил 24 орудия «батареи Сорбье» и 12 полковых пушек Легиона Вислы). По всей видимости, Шамбрэ все же ошибался. Целый ряд иных свидетельств убеждает, что Наполеон использовал до шести десятков орудий гвардейской артиллерии, а с учетом полковых пушек Легиона Вислы – до семи или немного больше. Основную массу гвардейской артиллерии вывел на позиции в 4 часа дня генерал-адъютант Лористон[1975].

Таким образом, к 4 часам дня, когда к востоку от Курганной высоты заканчивали «перемалываться» последние русские резервы, Наполеон уже задействовал значительную часть гвардии: Легион Вислы (3 тыс. при 12 орудиях) был фактически в деле возле «большого редута», дивизия Роге (3800 человек) подпирала войска Нея и Даву и была готова в любой момент ринуться в огонь, кавалерийская бригада Кольбера (8 эскадронов) поддерживала атаки 2-го и 4-го корпусов резервной кавалерии, наконец, непосредственно вела огонь большая часть гвардейской артиллерии.