Великая армия Наполеона в Бородинском сражении

С 1806 г. ситуация стала меняться. Для увеличения армии стала применяться практика призыва новобранцев будущих годов, а также тех, кто подлежал призыву ранее, но по разным причинам не был призван. Поэтому с 1807 г., когда призвали набор следующего, 1808 г., многим рекрутам оказалось по 18 лет. Падение качества рядового состава наиболее отчетливо стало проявляться с 1809 г. Армия Булони, укомплектованная во многом ветеранами (немалое число которых было профессионалами) и которая блестяще проявила себя при Аустерлице, была обескровлена в Польше, ослаблена в маршах по Европе, частью погибла при Ваграме, частью была в Испании. Власти все более пытались компенсировать потери людского состава ужесточением конскрипции. Стало все труднее уклоняться от воинской повинности: были снижены требования, касавшиеся роста, предпринимались попытки отменить освобождение от воинской повинности женатых, на семьи уклонявшихся налагались огромные денежные штрафы, специальные летучие отряды только за 1810 г. задержали до 50 тыс. дезертиров[608].

Готовясь к походу на Россию, Наполеон объявил в апреле 1811 г. о наборе призывников 1811 г. Было собрано 120 тыс. В декабре 1811 г. было объявлено о призыве контингента 1812 г. 13 марта 1812 г. последовал сенатский указ о созыве Национальной гвардии поочередно трех призывов (банов). Несмотря на значительное число добровольцев из-за голода, начавшегося в конце 1811 г., призыв вызвал большие трудности. Наблюдались попытки массового уклонения от службы. Были даже случаи, когда 18-летние юноши женились на 99-летних женщинах. За 1811 и 1812 гг. летучие отряды задержали до 60 тыс. беглых рекрутов. Причем почти все они были вновь включены в армейские части[609].

Более того, говоря о конскриптах, особенно 1811 и 1812 гг., следует помнить об особенностях общей социальной ситуации во Франции того времени. С конца 1811 г. во многих департаментах, особенно на севере, северо-востоке и северо-западе, начался голод. В Париже обнаружилась сильная нехватка хлеба, и он резко вздорожал. Правительство, располагая незначительными запасами ржи и муки, проявило беспомощность. Единственные реальные действия свелись к закрытию застав вокруг Парижа для предотвращения вывоза муки и хлеба, а окрестным жителям было выделено небольшое количество муки. Британский исследователь Р. Кобб, специально обратившийся к положению «простых французов» конца XVIII – начала XIX в., пришел к обоснованному выводу о том, что периодические неурожаи и голод к 1812 г. все еще составляли обычное явление и оставляли массы населения в прежней, традиционной системе социальных и ментальных ориентиров. Как было и ранее, уже первые признаки голода в конце 1811 г. не могли не вызвать панику и автоматически привели к организации банд и началу грабежей (типичными лозунгами восставших были: «Хлеба и работы!» и «Хлеба и пресечь махинации!»). Эта ситуация сохранялась до апреля 1812 г. и окончательно была переломлена только в мае. Декретами 4 и 8 мая 1812 г. наполеоновский режим установил нечто похожее на максимум времен якобинской диктатуры и системы реквизиций[610]

. В этих условиях армия, принимая в свои ряды новое пополнение, в значительной степени поглощала реальных или потенциальных бунтовщиков. В 1812 г. организм Великой армии как никогда сыграл роль амортизатора социальных катаклизмов, роль своеобразного «поглотителя» опасного человеческого материала, который удалялся из Франции и находил себе применение, а порой и смерть в далекой России.

2.2.3. Состав

Французские части составляли основу Великой армии, которая стала формироваться Наполеоном с начала 1811 г. для вторжения в Россию. На 1 июня 1812 г. в Великой армии было по списку 678 080 человек[611]. В строю из них было примерно 620 тыс.[612]

Из общего списочного состава 322 167 служили в нефранцузской армии[613]. Реально через русскую границу, согласно подсчетам Шамбрэ, перешло 647 158 человек при 1372 орудиях. В составе первого эшелона было 448 083 человека, включая Австрийский корпус К. Ф. Шварценберга. Из этой суммы число нестроевых составляло примерно 6 %[614]. Вопрос о национальном составе сил вторжения и тех войск, которые сражались при Бородине, будет рассмотрен ниже. Сейчас же предварительно отметим, что более 1/2 (примерно 255 тыс.) первого эшелона Великой армии составили солдаты частей собственно французской армии. Хотя далеко не все они были природными французами, но их формирование происходило на основе положений французской конскрипции.