Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке

По сей день нет никаких документальных свидетельств о том, когда и как он попал к немцам. В нашу страну первое известие о том, что Яков Джугашвили попал в плен, пришло якобы из передачи берлинского радио 20 июля 1941 г.: «Из штаба фельдмаршала Клюге поступило донесение, что 16 июля[85] под Лиозно, юго-восточнее Витебска, немецкими солдатами моторизованного корпуса генерала Шмидта захвачен в плен сын диктатора Сталина – старший лейтенант Яков Джугашвили, командир артиллерийской батареи гаубичного полка из седьмого стрелкового корпуса». По появившимся впоследствии (в 70-х годах) официальным советским данным, он служил командиром батареи 14-го гаубичного артполка 14-й танковой дивизии 7-го механизированного корпуса генерал-майора Виноградова 20-й Армии. Неточность в первом сообщении из Берлина вполне объяснима и может означать либо то, что Яков при допросе не полностью и неточно назвал место своей службы, либо что немцы просто ошиблись, назвав механизированный корпус стрелковым. В тот же день в официальном органе нацистской партии – газете «Фелькише беобахтер» – была напечатана заметка о пленении Якова Джугашвили, почти полностью повторяющая текст утреннего сообщения берлинского радио.

В Советском Союзе информация о пленении сына вождя долгие годы считалась просто вражеской пропагандой. Впервые статья о судьбе Якова с фотографией его тела на колючей проволоке появилась в журнале «Лайф» в 1959 г. В 1967 г. об этом как о реальном факте было упомянуто в изданной в США книге мемуаров Светланы Сталиной «Двадцать писем другу», которая много лет ходила по стране в самиздатовских копиях. В 1970 г. о судьбе Якова Джугашвили узнал за рубежом журналист Иона Андронов, а в 1978 г. журнал «Литературная Грузия» впервые в нашей стране напечатал его статью о гибели сына Сталина в концлагере Заксенхаузен на основе материалов немецких архивов. Первой книгой, рассказавшей историю пленения и гибели Якова, стала «Война» И. Стаднюка, полностью изданная в 80-х годах и отмеченная Госпремией СССР за 1983 г. Ранее о факте пленения Якова упоминалось в киноэпопее Ю. Озерова «Освобождение» (1968–1971), где впервые прозвучала и якобы сказанная вождем фраза: «Солдат на маршалов не меняю».

Первое,

что следует отметить: Яков Джугашвили мог оказаться в плену в любой день начиная с 22 июня 1941 г. Немцы же назвали дату, по какой-то причине выгодную для них, и советская сторона почему-то не возразила.[86] Видимо, сообщение о признании Якова командиром Красной Армии требовало от советской стороны немедленной передачи немецкому командованию советской версии прохождения им воинской службы и участия в боевых действиях, что позволило бы избежать всевозможных несуразностей и противоречий, способных привести к открытию истинных обстоятельств его появления на территории Германии.

И надо же, такое совпадение – 20 июля, то есть на следующий же день после написания (или сфабрикования) записки Якова отцу, и в тот же день, когда берлинское радио передало сообщение о пленении сына Сталина, в штаб 20-й Армии из штаба Западного фронта поступило указание (некоторые исследователи судьбы Я. Джугашвили утверждают, что в виде шифрограммы, Я. Л. Сухотин же в упомянутой выше книге [119, с. 80] утверждает, что в виде написанной карандашом записки, которая якобы хранится в ЦА МО в Подольске в фонде документов Западного фронта): «20 июля 1941 г. Передайте немедленно Командарму 20 Курочкину: Жуков приказал немедленно выяснить и донести в штаб фронта – где находится командир батареи 14-ого гаубичного полка 14-ой танковой дивизии старший лейтенант Джугашвили Яков Иосифович. Маландин».[87]

И второе

: по свидетельству и немецких (в 1941 г.), и отечественных (полвека спустя) источников, Яков Джугашвили оказался в плену без документов, подтверждающих его личность, и, более того, в гражданской одежде, а не в форме командира Красной Армии (свою форму и документы он якобы зарыл, когда понял, что оказался в окружении). Это было вдвойне опасно, ибо ставило его вне закона как перед противником, так и перед своими: немцы могли не считать его военнопленным, а свои – объявить его дезертиром. Ровно через месяц после пленения Якова, 16 августа 1941 г. его отец как нарком обороны подпишет приказ № 270, первый пункт которого гласит: «Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров. Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава».[88]