В конце концов египетская армия расположилась в широком устье долины, примерно в 3–4 милях[129]
к западу от Мегиддо (город лежал перед ними, немного левее, то есть севернее). Войско царя Кадеша разбило лагерь на расстоянии в 3–4 мили от них, недалеко от Таанаха, который простирался справа, к югу от них, проделав путь через холмы. Затем Тутмос III приказал начать атаку. «И его величество остановился снаружи, защищая арьергард своего победоносного войска. И вот когда отряд вышел на эту дорогу, повернулась тень, а когда его величество прибыл к югу от Мегиддо на берег потока Кины, был 7-й час после поворота солнца». Это место находилось всего в одной миле к югу от города, располагавшегося слева от него, на том же берегу реки. Вражеская армия находилась в 3–4 милях к югу (справа от египетского войска). Следовательно, неожиданно избрав средний маршрут, Тутмос оказался между Мегиддо, где были заперты союзники царя Кадеша, и лагерем, в котором тот расположился вместе со своим войском, отрезав таким образом первых от их защитника, а последнего – от города.Можно предположить, что фараон уделил столь пристальное внимание описанию этого привала в ожидании подхода арьергарда и времени суток, в которое происходили все эти события, для того чтобы объяснить, почему он не вступил в бой с врагами в тот же день, воспользовавшись неожиданностью, ведь враги думали, будто он придет с юга от Таанаха. Однако Тутмос вполне мог дождаться, пока враг сам нападет на него. Сирийцы могли вернуться в Мегиддо, только прорвав строй египтян, расположившихся по обе стороны от дороги так, что перед ними текла река Кина, а позади располагались холмы.
«Стал его величество, – говорится в источнике, – там лагерем и приказал всему войску, говоря: «Приготовьтесь! Отточите ваше оружие, ибо мы выступим, чтобы сразиться утром с тем презренным врагом»… И [царь] отдыхал в царском шатре, и вельможи были устроены, и свита снабжена. И войсковая стража ходила, и они говорили: «Крепитесь! Крепитесь! Бодрствуйте! Бодрствуйте же! Стерегите жизнь и шатер царя, да будет он жив, здрав и благополучен!» Пришли сказать его величеству: «Земля здорова, и войско южное и северное также». Тревожный день и неспокойная ночь наконец закончились. Можно представить себе, каково было запертым в Мегиддо князьям, в ужасе смотревшим со стен города на собравшиеся за его пределами армии, понимающим, что они, совершенно беззащитные, попали в ловушку, и молящимся о победе отрезанных от них царя Кадеша и князя Мегиддо.
В Анналах следующий день, 29 апреля, описывается как 21-й день первого месяца третьего сезона, «день
29 апреля состоялось масштабное сражение. В Анналах сказано: «…утром – вот был дан приказ всему войску к наступлению… Вышел и его величество на колеснице электроновой, снабженный своим боевым оружием, подобно Гору-
Победоносцу, владыке мощи, подобно Монту-Фиванскому; и отец его Амон укреплял его руки. Южный рог войска его величества был у горы к югу [от потока] Кины». Примерно в миле к югу от Мегиддо эта река сворачивает на восток и впадает в реку Кишон, которая, в свою очередь, течет по Ездраелонской долине. Текст продолжается следующим образом: «…северный рог – к северо-западу от Мегиддо, а его величество был посередине них». Построившись таким образом, египтяне двинулись на юг. Основная ударная сила была сосредоточена в центре, а фланги растянулись на восток и на запад, чтобы не позволить врагу прорваться в Мегиддо, беспомощно стоявший позади них, с запертыми воротами, защищенный малочисленным гарнизоном и скрывавший за своими стенами множество сирийских князей.