Великий Йог Тибета Миларепа

«Я молюсь тебе, о милосердный Владыко!Ниспошли мне, нищенствующему, преданность отшельнической жизни.Поле Успокоенного УмаЯ орошу и удобрю стойкой верой,Затем засею его отборными семенами,Рожденными из незапятнанного сердца,И над полем, как гром, раздастся искренняя молитва,

И благодать прольется на него ливневым дождем.К волам и плугу Сосредоточенной СилыЯ прикреплю лемех Правильного Метода и Разума.Воли, ведомые целеустремленным пахарем,Твердой рукой к одной цели,Кнутом упорства и усердия подстегиваемые,Разрыхлят затвердевшую почву Невежества, порожденногоПятью Греховными Страстями,

И очистят ее от камней закосневшей греховной жизни,И удалят все сорняки лицемерия.Затем серпом Истины Кармических ЗаконовБудет собрана жатва Праведной Жизни.Эти зерна, которые суть Возвышенные Истины,Будут собраны в Хранилище,К которому не приложимы никакие умопостроения.

Боги будут обжаривать и молоть эту драгоценную пищу,Чтобы напитать меня, сирого и смиренного,Когда я устремлюсь на поиски Истины.Я понимаю значение сна так:Слова не дают Полноценных Плодов,Рассуждениями не приобретается Истинное Знание.Но те, кто посвятил себя религиозной жизни,Во время медитации должны проявлять чрезвычайное усердие и стойкость.

И если они преодолеют все препятствия и будут трудиться изо всех сил,Не прекращая поисков, они найдут Самое Драгоценное.Пусть все, кто искренне стремится к Истине,Будут ограждены от препятствий и задержек на Пути[184]».

Вскоре я принял решение покинуть эти места и поселиться в пещере Драгкар-Тасо. В тот самый момент, когда я собрался уходить, пришла моя тетка и принесла с собой шестьдесят мер ячменной муки, рваное кожаное платье, один кусок хорошей ткани и катышек из смеси сливочного масла и жира и заявила: «Мой племянник, вот плата за твое поле, которым я сейчас пользуюсь. Возьми эти вещи и уходи в другое место подальше от моих глаз и ушей, так как соседи все время говорят мне: «Тхепага сделал нам столько зла раньше, и, если ты будешь продолжать иметь с ним дело и обслуживать его, он еще навредит нам и, может быть, погубит всех оставшихся жителей. Но мы скорее убьем вас обоих, чем допустим это». Поэтому лучше для тебя бежать отсюда поскорей в какое-нибудь другое место. С какой стати я должна стать их жертвой из-за тебя? Но нет ни малейшего сомнения, что они убьют и тебя».

Я знал, что люди не могли этого говорить, и поэтому ответил ей так: «Если бы я был верен данным мной обетам, я бы не отказался прибегнуть к колдовству, чтобы возвратить мое поле, тем более, что я не клялся не делать этого при таких обстоятельствах. Обладая такой магической силой, я мог бы в одно мгновение превратить тебя в бездыханный бледный труп, но я не буду делать этого, так как на ком еще мне упражнять мое терпение, как не на тех, кто причинил мне зло? Если я умру этой ночью, что я буду делать с полем или с этими вещами, которые ты мне принесла? Говорят, что терпение – наикратчайший путь к достижению Состояния Будды, и ты, моя тетя, как раз тот человек, на ком я должен оттачивать мое терпение. К тому же вы, мои тетя и дядя, являетесь причиной, приведшей меня к этой жизни, отказу от мирских благ. Я искренне благодарен вам обоим за это и буду всегда молиться о том, чтобы вы достигли Состояния Будды в вашей будущей жизни. Я могу тебе отдать не только это поле, но и дом тоже». Затем я ей все подробно объяснил и в заключение сказал: «Что касается меня, то мне нужны только указания моего гуру и ничто другое, и поэтому тебе пользоваться и полем, и домом». И я ей спел такую песню: