Великий князь Николай Николаевич

Съ объявленіемъ Германіей Россіи войны, насталъ, наконецъ, моментъ ршить вопросъ окончательно. По всмъ признакамъ Государь былъ склоненъ оставить обязанности Верховнаго Главнокомандующаго за собой, и въ этомъ намреніи его поддерживала Императрица Александра Федоровна, опасавшаяся ущерба личному престижу ея супруга. Внутренне сознавая однако свою неподготовленность къ этимъ обязанностямъ, Императоръ Николай II ршилъ искать поддержки въ своемъ намреніи у Совта Министровъ, собранномъ имъ въ Петергоф въ одинъ изъ первыхъ же дней возникшей войны. На этомъ совт, только одинъ Военный Министръ генералъ-адъютантъ Сухомлиновъ, умвшій читать тайныя желанія «своего Государя», какъ называлъ онъ Императора Николая ІІ-го, высказалъ, что армія будетъ счастлива видть во глав своего Верховнаго Вождя. Вс остальные министры, во глав съ И. Л. Горемыкинымъ, открыто высказали свои сомннія въ возможности оставленія Государемъ страны и столицы въ столь трудныя для жизни Россіи времена.

Государю пришлось уступить, и русская армія съ нетерпніемъ ожидала услышать имя того, кому будетъ вврено защитить честь и достоинство ея Родины.

Читатель уже знаетъ, что такихъ кандидатовъ явилось два: Великій Князь Николай Николаевичъ, занимавшій въ мирное время должность Главнокомандующаго войсками Гвардіи и Петербургскаго военнаго округа, и Военный Министръ генералъ-адъютантъ Владиміръ Александровичъ Сухомлиновъ.

Перваго нмымъ молчаніемъ выдвигала армія, второго — кругъ лицъ, враждебно настроенныхъ къ Великому Князю.

Выборъ Царя въ конечномъ счет остановился на первомъ лиц. Высочайшимъ Указомъ 2-го августа 1914-го года было объявлено о назначеніи на постъ Верховнаго Главнокомандующаго Русскими арміями Великаго Князя Николая Николаевича.

Вполн очевидно, что такое запоздалое выясненіе вопроса о лиц назначенномъ руководить боевыми операціями всхъ русскихъ армій, являлось въ дл веденія войны факторомъ мало благопріятнымъ. Необходимо замтить, что планъ войны, а слдовательно' и планъ первоначальнаго стратегическаго развертыванія вооруженныхъ силъ на угрожаемыхъ границахъ государства является въ нкоторомъ смысл замысломъ субъективнымъ, во многомъ зависящимъ отъ личныхъ качествъ и взглядовъ составителя. Весьма выгодно поэтому имть исполнителемъ плана его составителя. Не слдуетъ впрочемъ преувеличивать значеніе этой субъективности, иначе при-

Дсмъ Управленія Генералъ-Квартирмейстера при Верховномъ Главнокомандующемъ.

шлось бы признать недопустимой, пли во всякомъ случа, весьма болзненной всякую смну главнокомандованія во время воины. Необходимо помнить, что вліяніе всякаго составителя плана, въ особенности въ наше время, когда большая часть войнъ будетъ имть коалиціонный характеръ, значительно ограничивается политическими договорами, начертаніемъ сти желзныхъ дорогъ, численностью и мобилизаціонной готовностью, существующей «психикой» въ стран и военной доктриной въ арміи, количествомъ и характеромъ матеріальнаго снабженія и еще цлымъ рядомъ другихъ привходящихъ обстоятельствъ. Но неправильно было бы и преуменьшать значеніе во всхъ подготовительныхъ къ войн работахъ доминирующей надъ ними «мысли» автора этихъ работъ. Съ этой точки зрнія всего нормальне конечно такое положеніе, при которомъ будущій верховный руководитель операціями (генералиссимусъ), являлся бы также одновременно и душою всей подготовки государства къ войн. Въ боле или мене полной форм эта мысль въ минувшую войну была осуществлена во Франціи (ген. Жоффръ); въ начальный же періодъ войны въ Германіи (ген. фонъ Мольтке) и отчасти къ Австро-Венгріи (ген. Конрадъ фонъ Гетпендорфъ). Въ этихъ государствахъ Начальники Генеральныхъ Штабовъ, работая въ мирное время непосредственно и много лтъ подрядъ надъ военными планами, въ то же время преемственно являлись отвтственными исполнителями этихъ плановъ и съ началомъ войны.

Въ Россіи вопросъ стоялъ иначе. Начальники Генеральнаго Штаба мнялись «какъ перчатки»²) и въ большинств случаевъ избирались изъ генераловъ, далеко не всегда считаясь съ ихъ дйствительными способностями и служебною подготовкою. Бывали просто курьезныя назначенія (напримръ, при генерал Сухомлинов), которыя не могли быть иначе объяснены, какъ личными симпатіями Императора и опасеніемъ Военнаго Министра держать около себя на видномъ мст опасныхъ соперниковъ. Дйствительныхъ работниковъ, при такихъ условіяхъ, по части организаціи, мобилизаціи, стратегіи и желзнодорожныхъ вопросовъ, приходилось искать въ третьихъ и даже боле отдаленныхъ рядахъ военно-іерархической лстницы.

При такихъ условіяхъ было бы конечно особенно важно, чтобы лицо, назначаемое со стороны на высокій постъ Верховнаго Главнокомандующаго во время войны, являлось хотя бы знакомымъ съ вопросами подготовки къ войн и съ предстоящими войскамъ первона-