Великий князь Николай Николаевич

тать путь «па Берлинъ», и что «пути черезъ Австрію, по своей длпн-н, сложности п необезпеченности не могутъ почитаться желательными» . Стремясь повпднмому оправдать свое прежнее сочувствіе наступательной операціи противъ Австріи, генералъ Алексевъ въ томъ же письм высказывалъ, что для него это наступленіе «являлось задачей промежуточной» и что это наступленіе на ІО.-З. фронт было предпринято, какъ слдствіе заминки на С.-З. фронт, какъ контръ-маневръ противъ сбора значительныхъ силъ противника на путяхъ къ Перемышлю, съ попутнымъ нанесеніемъ австрійцамъ пораженія»...

Намчавшаяся высадка на Галлиполійскомъ полуостров сухопутнаго англо-французскаго дессанта п налаживавшіеся переговоры о присоединеніи къ Державамъ Согласія Италіи приковывали всецло внпмапіе Державъ Согласія къ Прпдунайскому театру.

Восточно-Прусскій раіонъ остался въ рукахъ нмцевъ и временно онъ не давалъ о себ знать.

3. Посщеніе Государемъ Императоромъ Николаемъ II Галичины. .

Подъ такимъ радужнымъ настроеніемъ близкаго и ршительнаго успха, надъ австрійцами состоялось посщеніе Императоромъ Николаемъ II Галичины.

Въ придворныхъ кругахъ это путешествіе намчалось уже давно, при первыхъ же успхахъ нашихъ войскъ, но Великій Князь Верховный Главнокомандующій всячески стремился отдалить время Высочайшей поздки, предвидя т политическія затрудненія, которыя, при организаціи ея, могутъ возникнуть.

Очевидно, что въ простомъ посщеніи русскихъ войскъ, находящихся на боевомъ фронт, пхъ Верховнымъ Главой — Императоромъ Всероссійскимъ не могло встртиться никакихъ особыхъ препятствій, кром заботы о личной безопасности Монарха. Но нкоторыми кругами посщенію Императоромъ Николаемъ завоеваннаго края имлось въ виду придать характеръ боле внушительпаго акта, которымъ какъ бы закрплялось стремленіе Россіи къ будущему присоединенію къ ней Галичины. Поздка такого рода могла вызывать уже сомннія политическаго свойства.

Не входя въ подробный ихъ разборъ, укажу лишь на перемнчивость военнаго счастья, которое могло это стремленіе, какъ это и случилось впослдствіи, дискредитировать неожиданнымъ образомъ.

Въ подобномъ случа авторитетъ Русскаго Монарха могъ подвергнуться нежелательному умаленію, если бы при посщеніи Государемъ Галичины не было проявлено должной сдержанности и такта. Къ сожалнію, на это не приходилось расчитывать ни со стороны администраціи, ни со стороны придворныхъ чиновъ. Къ тому же Великому Князю было совершенно ясно, что опрометчивая политика русскаго правительства въ Галичин не подготовила благопріятной почвы для возбужденія въ населеніи симпатій къ русскимъ пріемамъ управленія.

Недостаточно отзывчивое отношеніе Верховнаго Главнокомандующаго къ вопросу о посщеніи Государемъ Императоромъ Галичины было въ свою очередь истолковано при Двор, какъ доказательство чрезмрно развившагося у Великаго Князя честолюбія. Его обвиняли въ простомъ нежеланіи допустить въ завоеванный край Государя, имвшаго законное право на доминирующій почетъ и уваженіе. Уже давно за спиной Великаго Князя Николая Николаевича ходила злая клевета о тайномъ его намреніи занять Россійскій Престолъ, пользуясь пріобртенной имъ во время войны популярностью. Эта клевета вызывала къ Великому Князю недружелюбныя чувства не только въ ближайшихъ ко Двору сферахъ, но вполн вроятно она доходпла и до самого Императора.

Придворные круги отвтили на сдержанность Ставки жъ задуманному путешествію Государя стремленіемъ не допустить къ участію въ немъ ни Великаго Князя, ни чиновъ Ставки. Офиціальнымъ мотивомъ такого намренія было соображеніе о невозможности для Верховнаго Главнокомандующаго и его ближайшихъ сотрудниковъ покинуть Ставку на нсколько дней, что якобы могло нарушить руководство боевыми дйствіями.

При ныншнихъ средствахъ связи и томъ обстоятельств, что поздка въ Галичину совпала съ пребываінемъ Верховнаго какъ разъ въ раіон главнйшихъ дйствій, очевидна вся нелпость подобнаго соображенія. Но отсутствіе Великаго Князя, какъ Верховнаго Русскаго Главнокомандующаго, представляло еще особыя опасности: поздк Императора Николая 11-го могъ быть въ этомъ случа приданъ особенно ярко именно тотъ характеръ, котораго такъ желалъ избжать Великій Князь.

Въ конц концовъ пришлось примириться на томъ, что поздка все же состоится, что ей долженъ быть -приданъ строго военный характеръ и что въ ней должны будутъ принять участіе Верховный Главнокомандующій, его личная свита, и сверхъ того Начальникъ штаба, генералъ-квартирмейстеръ и два офицера Генеральнаго Штаба Ставки.

Государь со свитой въ назначенное утро 22-го апрля прибылъ на пограничную станцію Броды, гд его уже ждали Верховный Главнокомандующій съ указанными выше чинами. Отсюда дальнйшее путешествіе до Львова должно было быть совершено въ автомобил.