Великий князь Владимир Мономах

Так был достигнут решающий перелом в войне с половцами. Военные действия были перенесены в Степь. Русским удалось выявить слабое место своего врага. Нападая весной на половецкие становища и городки и разоряя их, они подрывали военный и экономический потенциал противника, истребляли его живую силу, лишали возможности совершать набеги на русские земли. Больше того, страшась русской угрозы, значительная часть половцев вынуждена была покинуть свои кочевья и переселиться подальше от русских границ.

Главным творцом этой победы летопись называет Владимира Мономаха. Редчайший случай — не будучи киевским князем и уступая в иерархическом отношении своему двоюродному брату Святополку, он в ходе совместных военных действий объединённых сил русских князей безоговорочно выдвинулся на первое место. И это не преувеличение летописца, не его тенденциозное стремление приукрасить или возвеличить Мономаха, как иногда полагают.

 В представлении и  современников, и потомков первенствующая роль князя Владимира Всеволодовича не вызывала сомнений. Слава об этой великой победе дошла до самых отдалённых стран, и именно после неё Владимир сделался «наипаче же... страшен поганым», как выразился автор его летописной похвалы-некролога. «Пред его именем, — пишет другой книжник, — трепетали все страны, и по всем землям прошёл слух о нём».

Эта победа приобретала в глазах современников особое, исключительное значение. В конце XI — начале XII века на Руси всё сильнее ощущались приближение конца света, наступление «последних времён», предшествующих Страшному суду. Мир давно уже вступил во вторую половину седьмого — последнего, по представлениям того времени, — тысячелетия своей истории (год 1111-й от Рождества Христова соответствовал 6619-му от Сотворения мира). Страшное имя измаилтян — предвестников «последних времён», о нашествии которых в канун конца света на земли христиан пророчески рассказывалось во многих византийских эсхатологических сочинениях, — прилагалось на Руси к половцам и другим родственным им кочевым народам южнорусских степей. Борьба с ними русских князей воспринималась как последняя схватка сил добра с прислужниками антихриста, как сугубое исполнение христианского долга. Победа же, одержанная под водительством Владимира Мономаха и при зримом участии Небесных сил, казалось, отодвигала грядущее светопреставление, давала шанс на продолжение самой истории, на спасение всего «христианского мира».

Показательно, что в позднейших построениях просвещённого киевского книжника князь Владимир Всеволодович сравнивался с библейским праотцом Исааком, сыном праведного Авраама[122]. Именно Исаак, как рассказывается в Книге Бытия, претерпел обиду от своего единокровного брата Измаила

(Быт. 21, 9), но в конечном счёте именно Исаак был благословлён своим отцом, а Измаил изгнан (Быт. 21, 10—14). Так же и князь Владимир Всеволодович, поначалу претерпевший поражения от половцев — этих окаянных потомков Измаила, «измаилтян» и «агарян», как их называли на Руси, — одержал над ними историческую победу.

Об этой победе помнили и спустя сто лет после смерти Мономаха. По словам галицкого книжника XIII века, знаменитый князь Роман Мстиславич, праправнук Мономаха, подражал своему великому предку:

...[Сей великий князь Роман, князь галицкий],

подражал деду своему Мономаху, погубившему поганых измаилтян, называемых половцами, изгнавшему Отрока в Обезы, за Железные врата[123]... Тогда Владимир Мономах пил золотым шеломом из Дона и занял землю их всю, а окаянных агарян прогнал.

(46. Стб. 716―717)

И это было действительно так, ибо значительная часть половцев под ударами русских откочевала из южнорусских степей в Грузию, где и нашла временное пристанище. А упомянутый летописью могущественный половецкий хан Отрок только после смерти Мономаха смог вернуться в Половецкую степь. Именем Мономаха половцы пугали своих детей в колыбели, писал другой древнерусский книжник, автор знаменитого «Слова о погибели Русской земли»: