Великое переселение

Издали казалось, что это распускается веер. Над землёй возносились и опадали тонкие лучи с утолщениями на концах, сотни лучей. А вот пехота, что вела бой на фронтах, видела картину иную. Словно черти на пружинках из потайной коробочки выпрыгивали воины хорон-за. От их спин тянулись белёсые жгуты. Они как бы врастали в воинов, оплетая спины и плечи лапищами корней. Где-то в тылу находился очаг - сердце спрута с сотней тысяч щупалец. Каждое щупальце находило убитого или раненного солдата, вбуравливалось тому в хребет и выбрасывалось вперёд.

Атра приходили в ужас, видя, как выскакивают им навстречу воины без рук или с рассечёнными грудными клетками, из расщелин которых выплывало не бьющееся уже сердце, со вспоротыми животами, пробитыми черепами с торчащими в глазницах и висках стрелами, а то и вообще без голов.

Вот в чём крылась главная хитрость царя Хорон-за, его стратегия и главный козырь. Он использовал этот симбиоз разумной грибницы и человеческих организмов. Грибнице нужны были орудия, через которые она могла бы действовать в мире атра, и этими орудиями оказывались тела убитых в бою воинов. По сути Хорон-за царь и собирался "проиграть" сражение, потерять армию. Но только лишь с той целью, чтобы подарить тела погибших Белой Чуме. Они выступали союзниками - два совершенно разных организма, разных царства одной системы под названием "жизнь". Велика ли была жертва, приносимая царём народа Лу-лу? Кто мог судить о том - кто знал, как складывался их быт на протяжении тысячелетий, какова была этическая модель, системы ценностей, и вообще - что заключалось для них в понятии "судьба"? Маленький мальчик народа хорон-за с детства обитал рядом с ползущим вьющемся щупальцем, играл с ним, будучи младенцем, таскал его, щипал, пробовал укусить и засыпал, накрутив на руку, как и все нормальные здоровые дети поступают с игрушками, сиделками и чем бы то ни было ещё, познавая мир, делясь с ним своим теплом и лаской. А щупальца в свою очередь исследовали его, знали о нём всё с самого рождения, готовили ему инициацию, посвящение в новую жизнь, как посвящают люди мальчишек в мужчины. Теперь же, в момент критический, в разгар битвы, эти щупальца обнаруживали своих "питомцев" убитыми, и занимали хорошо знакомое тело свое волей, своим существом. Личность гриба теперь уже полностью овладевала личностью человеческой... если можно употребить слово "человек" к далёким его эволюционировавшим потомкам.

Но такой воин, пересёкший уже границу смерти, ставший новым, переродившийся в часть единого организма, был в бою страшен. Ловкость и сила возрастали, а вновь полученные ранения не останавливали его. Разве что механика тела могла повредиться: если атра перерезал сухожилие или отсекал кисть, хорон-за не мог физически поднять меч. Но разве это было выходом? В глазах атра это были уже демоны. Солдат, пусть даже самый смелый, бывалый и нюхнувший стальной запашок кровавой резни, умел биться и принимал бой с таким же солдатом. Но вот перед ним взвешивался в воздухе на тугом жгуте, еле касаясь ногами земли, живой мертвец. И в глазах того мертвеца не было ничего знакомого, не было искры жизни. Тогда что-то внутри било тревогу - как же сражаться с тем, у кого нельзя отнять жизнь, потому что нечего отнимать? Где смысл? Да и вообще - что происходит? Уж не наступает ли день битвы богов? Ведь человек в той битве - вошь. И ничего не подрывало воинский дух больше, чем это.

Многие атра начали отступать, некоторые без раздумий бросали оружие и бежали. Ужас искажал их лица, выбеливал смуглую обветренную кожу. Ру-Гьял наблюдал со своего холма, как рвалась линия фронта, как рассыпались строи на флангах. Он видел, как воины бегут, как их настигают в длинных летящих прыжках хорон-за и повергают ниц... А в тела их вползают нити и вот уже на стороне хорон-за сражаются бывшие его солдаты. Белой Чуме было не так важно, какое тело приспособить себе под инструмент.

Конница атра оставалась в тылу. Команды наступать не было. Воеводы таращили глаза, ничего не понимая: почему из стана императора нет никаких сигналов? Кавалерия бездействовала. Бездействовали и лучники, но от них теперь пользы было мало - стрелы не брали нежить. Войско в тылу роптало.

- Чего же ты ждёшь? - не выдержал Мак-Мин.

- Пусть бегут, пусть отступают, как могут. Сейчас это не имеет значения. Хорон-за показал мне свой козырь. Что ж, достойно. Приятно сражаться со столь мудрым стратегом. Сначала это удушающее облако смрада. Теперь вот это... нашествие мертвецов. Выражаю своё восхищение. Но и у нас есть козырь.

Мак-Мин вопросительно поглядел на него, а император, не глядя на воина, улыбнувшись уголками прикрытого седыми усами рта, сказал:

- Дева со звезды. Воительница, как ты назвал её.

- Что? - Мак-Мин отшатнулся в потрясении.

- Им нужна она. Они уже дважды упустили Анму. И вот теперь она попала к нам. Что ж, нужно быть полным дураком, чтобы недооценивать значимость такого приобретения.

Император вскинул руку вверх, и тут же рядом с ним оказался советник.