Великолепная Софи

Софи, не моргнув глазом, сделала вид, что поверила ей, и с видимым интересом выслушала планы Сесилии на будущее. Она никак не выразила своего отношения к тому, что озвучены они были самым безрадостным тоном, а лишь повторила свои поздравления и пожелала кузине счастья. Но пока она произносила эти банальные фразы, мозг ее работал быстро и напряженно. Она прекрасно понимала затруднительное положение, в котором оказалась Сесилия, но ни на мгновение не задумалась над тем, чтобы прибегнуть к протестам и уговорам. Здесь требовалось нечто куда более радикальное, нежели возражения, потому что ни одна девушка, добивающаяся обручения против воли родителей, не сможет отказаться от своих слов в ту минуту, когда ей будет даровано позволение сделать то, чего она так настойчиво требовала. С какой охотой Софи надрала бы мистеру Ривенхоллу уши! Оставаться непоколебимым в то время, когда сопротивление лишь усиливало упрямство его сестры, было неправильным решением; но пойти ей навстречу в тот момент, когда Чарлбери уже готов был вытеснить поэта из ее сердца, оказалось полным безумием, заставившим Софи потерять всякое терпение. Благодаря длинному языку Альфреда Рекстона тайная помолвка Сесилии с мистером Фэнхоупом стала известна всему городу. Более того, она была чуть ли не вынуждена демонстрировать обществу свою готовность выйти за него замуж. Должно было произойти нечто совсем уж необычайное, чтобы девушка, получившая аристократическое воспитание, решилась бы пойти наперекор всем условностям. Теперь, когда мистер Ривенхолл дал согласие на этот брак, следовало в самом скором времени ожидать официального уведомления; как только оно появится в «Газетт», ничто на свете не заставит Сесилию навлечь на себя клеймо обманщицы и кокетки, отказавшейся от своего слова. Софи испытывала сильные сомнения и в том, что помолвку удастся расторгнуть прежде, чем будет сделано формальное объявление о ней, поскольку Сесилия явно переоценивала привязанность к ней мистера Фэнхоупа и ее нежное сердечко не вынесет мысли о том, чтобы причинить боль тому, кто проявил себя столь верным ее поклонником.

Что же до странного признания самого мистера Ривенхолла, то для Софи оно не стало настолько неожиданным, как для его сестры; и хотя чувства, подвигнувшие его сделать такое заявление, бесспорно, обрадовали ее, она не могла тешить себя надеждой, что он намерен разорвать свою помолвку с мисс Рекстон. Ничего подобного от него ожидать не следовало: каким бы порывистым и импульсивным он ни выглядел, ни один мужчина его воспитания не посмел бы нанести женщине подобного оскорбления. Равным образом Софи не могла предполагать и того, что мисс Рекстон, наверняка знающая о его прохладном к ней отношении, согласится разорвать этот альянс, не обещавший в будущем даже призрачного счастья ни одной из сторон. Мисс Рекстон только и говорила о приближающейся свадьбе, и было совершенно очевидно, что брак с нелюбимым мужчиной для нее гораздо предпочтительнее вероятности остаться старой девой.

Софи, положив подбородок на скрещенные руки, погрузилась в глубокие размышления. Ситуация, которая повергла бы в ужас менее безжалостную леди, ее отнюдь не пугала. Хорошо знающие Софи люди наверняка встревожились бы, понимая, что никакая сила не заставит ее отступить и передумать после того, как она приняла решение, сколь бы возмутительным и необычным оно ни выглядело.

«Удивить – значит победить».

Она вдруг вспомнила эту фразу, некогда произнесенную в ее присутствии одним генералом. Тщательно обдумав ее, Софи поняла, что этот метод подходит ей как нельзя лучше. Ничто, кроме удивления или, точнее говоря, нападения врасплох не заставит Чарльза и Сесилию свернуть с пути следования правилам приличия. Значит, удивить их следует до неприличия.

Первым и незамедлительным итогом этих размышлений стал разговор с лордом Омберсли, которого она перехватила по возвращении на Беркли-сквер после целого дня, проведенного на скачках. Его светлость, решительно сопровожденный в собственное уединенное убежище, почуял опасность и поспешно сообщил своей племяннице, что не располагает временем и через час его ждут на званом обеде, где он обязательно должен присутствовать.

– Вы не опоздаете! – заверила его Софи. – Лучше скажите, вы сегодня еще не видели Чарльза, сэр?

– Разумеется, я видел Чарльза! – язвительно ответил его светлость. – Причем не далее как сегодня утром.

– А после того? Он не разговаривал с вами о делах Сесилии?

– Нет, не разговаривал! И вот что я тебе скажу, Софи! Я больше ничего не желаю слышать о делах Сесилии! Мое решение окончательно: я не позволю ей выйти замуж за своего бездарного поэта!

– Мой дорогой сэр, – сказала Софи, тепло пожимая ему руку, – не отступайте от него ни на шаг! Должна сказать вам, что Чарльз намерен испросить вашего позволения на их обручение, но вы не должны поддаваться на его уговоры!