Великороссия: жизненный путь

Для Государя и Государыни началась новая жизнь, где они уже не принадлежали себе, жизнь — служение России, жизнь-подвиг. Их взаимная любовь окрепла и стала одной из самых сильных опор этой новой жизни и служения. Эту любовь они пронесли до конца свято и непорочно! Их личные письма друг другу поражают силой интимного супружеского чувства, сочетающегося с глубочайшим целомудрием с такой духовной чистотой, какая кажется нынешнему развратному сознанию просто невозможной. Но так было! Дивная чистота была. И проистекала она от глубокой веры в Бога и сознательной устремлённости к Царству Небесному, что было естественным состоянием Царя и Царицы. Из этого состояния проистекало, в свою очередь, и желание

привлечь к тому же и весь Русский народ. Это подкреплялось основательным знанием и верным пониманием сущности и исторического призвания Русского народа, как народа Божия. В этом чувстве и понимании между Царем Николаем II и Русским народом было редкостное единство! Самодержавную власть Царь считал священной. В речи земским депутатам 17 января 1895 г. Государь сказал: «Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекшихся безсмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления: пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начала самодержавия

так же твёрдо и неуклонно, как охранял его мой покойный незабвенный Родитель». Речь шла о парламенте в России, а Государь был вполне согласен с Победоносцевым, что «парламентское правление — это «великая ложь нашего времени». Под видом «демократии» народом фактически правят самые ловкие, хитрые и злые силы міровой антицеркви. В условиях Православного Самодержавного Царства всем вместе двигаться к Царству Небесному — вот что стало главнейшей задачей Царя! Народ не мог нарадоваться на такого Государя. О нём и на него молились! И он рано понял, что осуществление такой задачи было бы одновременно и спасением России от тех бедствий, какие сулили ей вдохновляемые диаволом человеческие антирусские и антицерковные силы «общественности». Отсюда выходило, что нужно поворачивать, возвращать Россию к тому государственному и общественному устройству, какое наиболее свойственно самой природе, или сущности Великороссии, и какое в наилучшем виде явилось в царствование первых Романовых, особенно —

Царя Алексея Михайловича до его разрыва с Патриархом Никоном.

Разумеется, речь могла идти не о «механическом» перенесении всех порядков и учреждений XVII века в век XX-й. Новейшее время с его бурным развитием наук и промышленности, с появлением новых сословий и новых течений жизни порождало необходимость совершенствования соответственных механизмов власти, общественных организаций, способных верно реагировать на изменения текущей жизни. Как всегда, во все почти царствования, была и необходимость в определённых реформах, особенно в земельных, а также связанных с промышленностью, и в области образования и просвещения. Но это всё не мешало осуществлению определённого возврата к допетровским порядкам. В них главным было полное восстановление симфонии церковной и царской власти, для чего было необходимо восстановить Патриаршество в России. А это значит, что вся система

государственных и церковных учреждений должна была быть преобразована так, чтобы её руководящими началами стали не суетные меркантильные расчеты, а заповеди Божии и благочестивые обычаи Русской Земли, чтобы сама психология, образ мысли сановников и чиновников стали бы подлинно православными, духовными, и не только их, но и всего общества, для чего нужны соответствующие изменения в системе народного образования и высшей школы, во взглядах, нравах, вкусах общественности...