Великороссия: жизненный путь

Германский кайзер Вильгельм (родственник Николая II) просто не знал, что думать! То он пытался объяснить шаг России «горькой нуждой» или «гуманитарным угаром», то попросту отказывался понимать, говоря: «Тут какая-то чертовщина». Тем не менее, в тот же день 16 августа он телеграфировал Николаю II, что его нота «ярко освещает возвышенность и чистоту побуждений», но добавлял, что «однако на практике осуществить побуждение затруднительно... Можно ли, например, представить себе монарха, распускающего полки, освящённые веками истории?» Во Франции тоже восприняли ноту как призыв к разоружению, чего никак не хотели из желания вернуть Эльзас и Лотарингию, и заподозрили даже, что нота — результат тайного сговора России с Германией против Франции... Пришлось посылать русских дипломатов и терпеливо, долго объяснять державам, что речь идёт не о полном разоружении, а только об ограничении дальнейших вооружений (прекращении гонки вооружений), поскольку они уже не обычные военные средства а невиданные ранее средства массового уничтожения, и что сокращение вооружений предлагается не одним каким-то державам, а всем одновременно и пропорционально. По словам русских дипломатов, в итоге к русской инициативе «народы отнеслись восторженно, правительства — недоверчиво». Государь Николай II не отступал. И добился своего! 6/18 мая 1899 г. в Гааге

под председательством русского дипломата барона Стааля открылась первая в міровой истории Международная конференция по означенным вопросам. Далеко не все предложения России были приняты, но было всё-таки решено запретить разрывные пули, бомбардировки с воздуха, газовые снаряды, создать орган мирного решения международных споров путем посредничества и третейского разбирательства. Так возник Гаагский международный суд, существующий и по сей день. Российский Самодержец, в своей мысли заключающий волю своего народа, становился ничем иным, как христианской совестью міра, всего человечества!

В 1921 г. на конференции по морским вооружениям американский Президент Гардинг помянул добрым словом «благородные стремления Его Величества Императора Всероссийского», впервые предложившего идею подобных конференций. На том дело, пожалуй, и кончилось. Мир в целом больше не помнит почин Государя Николая II. Немудрено! Сразу после Гаагской конференции 1899 г. кайзер Вильгельм писал, что, хотя её решения и подписаны Германией, «но в своей практике я и впредь буду полагаться и рассчитывать только на Бога и на свой острый меч.... И насрать мне на все эти постановления!» Примерно то же, хотя бы и не так грубо, говорили в правительствах других стран Запада. К чему это привело, мы нынче хорошо знаем. Запад не вразумился ни 1-й, ни 2-й міровыми войнами, но в середине XX в. докатился до абсурда атомной бомбы и связанной с ней угрозы самоуничтожения... Только после этого, испугавшись за свои драгоценные жизни, масоны-политики разных стран заговорили почти теми же словами, что уже были сказаны Россией в конце XIX — го столетия, но выдавая их уже за свои

слова и инициативы... А Император Николай II и в дальнейшем руководился миротворчеством, в области внешней политики, насколько это было возможным без ущерба для чести и коренных интересов России. Не желал он и войны с Японией, хотя и предвидел её возможность. В 1912 г. он предотвратил новую опасность большой войны, связанную вновь с Балканами. Царь хорошо понял основные настроения европейских держав, руководившихся только своекорыстием, не отказываясь совсем от участия в европейских делах, в частности, почитая долгом защиту православных славянских народов, продолжая линию дружелюбных (поелику возможно) отношений с Германией и одновременного укрепления (в противовес ей) союза с Францией, а затем и Англией, (с 1907 г.) Государь вместе с тем, при полном непонимании общественности, начал переносить центр тяжести политики России с Европы (с Балкан и проливов) на Азию. Освоение Сибири, Дальнего Востока, развитие Средней Азии стали предметом особых забот его и России. Полностью были построены Сибирская магистраль и КВЖД — Китайско-Восточная железная дорога (через Маньчжурию к Тихому океану), значительная часть Турксиба, запланирована постройка Байкало-Амурской магистрали (БАМ). В голодной степи был построен большой оросительный канал с гидростанцией, и электрический свет впервые пришёл в крестьянские дома. Началось освоение Северного Морского пути, и на берегах Ледовитого океана заработали первые радиостанции. В правительственных кругах заговорили даже вновь о возможности создания новой столицы

России где-нибудь ближе к географическому и экономическому её центру (Урал, Сибирь). Но это было уже крайностью. Николай II любил Москву и понимал её священное значение для Великороссии. Пасхальные торжества Царская Семья старалась проводить в Москве, а не в Петербурге. Поэтому грандиозное, явное, всем видимое устремление Государя от Европы — к Азии явилось, в сущности, одним из важнейших проявлений отхода Российского Самодержавия от западничества, от «окна в Европу», и начало его политики утверждения самобытности России, основанного на всестороннем развитии новых земель её необъятной восточной части.