Вендетта для Святого. Тихо как тень. Этрусская сеть

Энн Хопкинс удалилась, Лоуэтт за ней. Через несколько минут они вернулись, и служанка положила на курительный столик смокинг, брюки и «бабочку».

Бревер пощупал тонкую шелковую ткань «бабочки».

— У-у, Сакс, Пятая авеню. Высшее качество. И совершенно новая. Где та, в которой Гарвик был на дне рождения?

— Не знаю. Я нашла только эту.

— Где «бабочка», в которой вы были в воскресенье? — повернулся инспектор к Гарвику.

— У вас в руках.

— Вы же знаете, мы можем у Сакса выяснить, когда вы ее купили. Она совершенно не мятая, совершенно новая, более того, ее явно не завязывали. Ну так где старая?

— Вы что, никогда не слышали о немнущихся материалах? Я вам их рекомендую.

Бревер кивком удержал Гэйтски, собиравшегося придать весомость его вопросам.

— Всему свое время! — И повернулся к Лоуэтту: — Поедете на Пятую авеню и покажете эту «бабочку». Если они не знают имени покупателя, опишите его и пригласите продавца для опознания в управление. Позаботьтесь, чтобы поскорее доставили Коэна-Каннингса и Макаллистера. Смокинг можете тоже забрать в лабораторию. — Подойдя к столику, он осмотрел смокинг со всех сторон, поднял его, повертел в руках и поднес к свету. — Здесь, под воротником, чуть сзади, — он показал Лоуэтту. — Похоже, над тканью кто-то уже поработал. — Он принюхался. — Ничего не различить, тут нужен нюх как у охотничьего пса. — Вдруг замер, как будто что-то унюхал, лицо его стало предельно сосредоточенным. Потом он спросил у Гарвика: — Каким вы пользуетесь лосьоном? Каким кремом для волос?

— «Калифорнийский мак», — ответил тот из кресла, — и фиксатором для волос «Бриллиантин Пинодо». С запахом испанской кожи.

— Очень интересно! — Бревер подошел поближе и сунул смокинг ему под нос. — Это не «Калифорнийский мак» и не испанская кожа. Знаете, чем это пахнет? Здесь, на рукаве?

— Меня это не интересует!

— Сиренью!

— Сиренью? Ну и что? Что дальше?

— Адонис Лавинио пользовался помадой с запахом сирени.

— Безвкусно, по крайней мере для мужчины! — ответил Гарвик не сразу, но со спокойным тоном его голоса контрастировало стянутое нервным напряжением лицо.

— Мы проведем подробный анализ помады Лавинио и следов на вашем смокинге.

— Мой адвокат вас спросит, производили такую помаду только для Лавинио или ее может купить кто угодно.

— Мой ответ вас не обрадует: помада была изготовлена в Неаполе.

— Из Италии привозят множество вещей.

— Ловко! Но мое дело — доказать, что на вашей одежде найдены следы помады Адониса. А вам придется объяснять, как она туда попала.

— Видимо, я обнимал женщину, которая пользуется такой помадой.

— Почему бы и нет? Вам достаточно будет найти свидетельницу. Ей, естественно, придется рассказать, где она ее купила.

— Эту заботу предоставьте моему адвокату.

— Не сомневайтесь! У него будет немало и других забот. — Подал смокинг и брюки Лоуэтту. — Не теряйте времени! Исследовать все! Все! И самым тщательным образом. — Он взглянул на Гарвика: — Теперь под надзором детектива Гэйтски вы можете одеться.

— Вы не имеете права находиться в моей квартире! — протестовал Гарвик. — Предупреждаю, у вас будут большие неприятности! Я хочу немедленно связаться с моим адвокатом!

Дальнейшими словами он подавился в захвате Гэйтски.

— Если еще пикнешь, твой адвокат сможет навестить тебя сразу в морге. Понял? — коротким ударом Гэйтски отбросил его от себя.

Гарвик застонал, поскользнулся и попытался ухватиться за каминную полку. Задев отделанную серебром шкатулку для сигар, он потерял равновесие и рухнул на ковер. Гэйтски подхватил его, поднял и быстро утащил в спальню.

На полу валялись рассыпавшиеся сигары. Бревер нагнулся. Крышка шкатулки опять захлопнулась. В серебряной рамке сверкала веселая охотничья сцена, репродукция английской цветной гравюры.

Бревер поднял шкатулку. Что-то она была тяжеловата. Приподнял крышку. Дно шкатулки чуть выдвинулось. Под рукой инспектора оно еще подалось. Под ним лежал револьвер с рукояткой из слоновой кости.

— Лоуэтт! — заорал Бревер, кидаясь к дверям.

Детектив вернулся:

— Где горит?

— Здесь! Возьмите с собой эту шкатулку для сигар — пусть баллистики как следуют займутся револьвером! Калибр тридцать восемь — Лавинио застрелили не из него. Но несколько пробных выстрелов не повредят. За ним наверняка должно что-то числиться.

Лоуэтт ушел.

Бревер позвонил привратнику и вызвал Сэрджа. Потом задумчиво заходил по комнате. Оба преступления начали прояснять друг друга. Проявлялись какие-то контуры.

Гарвик поддерживал тесный контакт с гангом торговцев наркотиками, играя одну из главных ролей в местном «синдикате». Скрываясь за маской преуспевающего строительного подрядчика, был идеальным человеком на ведущие роли.

Адонис Лавинио, мелкий пушер, который торговал «коксом» вразнос, не мог иметь прямого контакта с главными фигурами ганга. Любые контакты шли через посредников. Структура мафии всегда одна и та же — «низший» знал только ближайшего «брата», но никого из руководства. Значит, Адонис Лавинио прорвался к Гарвику вопреки всем законам «синдиката».