Вендетта для Святого. Тихо как тень. Этрусская сеть

— Да, можно сказать и так. Из полированного камня. Меркурио мне сказал, что этот камень называется — сейчас вспомню да, алебастр. И еще женская фигурка. В сейфе она лежала, но думаю, должна стоять. Тоже из алебастра.

— Какой величины?

Тина развела руки примерно на полметра.

— С подставкой?

— Не заметила. Сейф был открыт всего несколько секунд.

— Нужно поговорить со специалистом, — сказал капитан. — Но я знаю только одного — Роберта, и тот в тюрьме «Мурата».

Элизабет заметила:

— Недавно у нас обедал один англичанин, его зовут Харфилд Мосс. Если он еще во Флоренции…

— Все ясно. — Капитан что-то пометил в блокноте. — Найти Мосса. Что дальше?

— Дальше более-менее ясно, — продолжала Элизабет. — Те двое мужчин. Коробочка, о которой говорила Аннунциата, — видимо, микрофон, который кто-то установил на кухне Зеччи. Провода от него провели куда-нибудь в комнату Диндони.

— Вам не кажется странной такая предусмотрительность? — спросил капитан. — С чего бы они рассчитывали услышать нечто для них интересное?

— Это ясно из рассказа Тины. Когда Роберт впервые пришел к ее отцу, они беседовали в мастерской. И вдруг Зеччи замолчал, потому что был убежден, что Диндони подслушивает.

— Да, так оно и было, — сказала Тина. — Диндо явно подслушивал. Его свинячьи ушки просто созданы для подслушивания у замочной скважины.

— Значит, единственное место, где они могли разговаривать, была кухня.

— Ладно, — кивнул капитан. — Вы меня убедили. Но так ли было важно то, что слышал Диндони?

— Он слышал разговор о том, как всё будет вечером, как Зеччи якобы пойдет к врачу, но ускользнет черным ходом, слышал, где и когда они встречаются с Робертом. Он все слышал.

Капитан задумался.

— Но зачем все это было Диндони?

— Передал все тем двум бандитам, с которыми он заодно. Кстати, что ты предприняла насчет них, Тина?

— Заявила в полицию.

— И что сказали в полиции?

— Что они будут иметь в виду.

Капитан фыркнул.

— Не отклоняйтесь от курса, — сказал он. — Положим, что ваш Диндони слышал все, о чем шла речь, и положим, что он передал все своим громилам. И что они сделали?

Все трое уставились друг на друга.

— Хорошо, — сказала Элизабет. — Следующий фрагмент головоломки именуется Лабро. Что он пытался продать?

— Тут разгадка полегче, если я не ошибаюсь. Милейший профессор Бронзини затеял какую-то аферу. Вероятно, уже докопался до главной гробницы и достал оттуда все ценные предметы.

— Золото и алебастр уложил в сейф.

— Да. А теперь оттягивает официальное сообщение об этом, пока все наиболее ценное не уйдет за границу. Вот тогда и сообщит о находке гробницы и продемонстрирует уйму менее ценных предметов — терракоту, бронзу и все такое прочее, что отправится в музеи, и начнутся всеобщие восторги. Лабро, по-видимому, что-то пронюхал. Остальные крестьяне настолько темны, что не сообразят, что происходит.

— Или слишком зависят от профессора. В конце концов, они его арендаторы, то есть почти невольники.

— Такое более чем правдоподобно. Теперь нам становится ясно, почему наш дорогой Бронзини прибег к услугам синьора Тоскафунди, чтобы заткнуть рот Лабро. Не может допустить утечки информации, тем более до того, как сплавит свою добычу.

— Так, с этим мы разобрались, — сказала Элизабет. — Но все еще неясно, как было дело с Робертом. Или это все только роковое стечение обстоятельств?

— Нет, нет и нет.

— А синьору Роберту это поможет? — спросила Тина. Комбер и Элизабет говорили по-английски, и Тина понятия не имела, о чем речь.

— На этот вопрос ответить трудно, — сказала Элизабет. Если бы выяснить, что же случилось на самом деле, да еще доказать это!

— И найти человека, который займется защитой Роберта…

— Не только найти адвоката, но и деньги ему заплатить.

— Если нужны деньги, у меня кое-что есть, — сказала Тина. — Пятьдесят тысяч лир.

— К сожалению, этого мало.

— А сколько нужно?

— Тысяч пятьсот. Может быть, и миллион, чтобы довести дело до конца.

— Адвокаты так дорого обходятся?

— Адвокаты — сущее разорение, — сказал капитан. Взглянул на Элизабет, и та ответила:

— Рада помочь, но мои возможности тоже невелики.

— И у меня то же самое…

Тут капитана прервал шум, поднявшийся снаружи. Внизу кто-то кричал по-итальянски. Капитан подошел к дверям, открыл их и прислушался. Теперь кричали уже несколько голосов.

— Опять кто-то застрял в лифте, — сказал капитан. — Чертова колымага! Милые дамы, мне потребуется ваша помощь. Эй там, потише! — последнее замечание он прокричал в пролет лестницы, но безрезультатно. Из лифта по-прежнему неслись сдавленные звуки. — Элизабет, вы спуститесь на один этаж и нажмете кнопку в тот самый момент, когда я нажму здесь. Тина останется на площадке и подаст нам знак. А вы там, внизу, перестаньте, черт побери, орать! Так, Тина, когда я махну рукой — пуск!

Что-то клацнуло, и двери лифта открылись. Перед капитаном предстала женщина средних лет в твидовом костюме и коричневых, мужского фасона, туфлях, с зеленым плащом через руку. Ее породистое лицо кого-то ему напоминало, но он не мог припомнить кого.

— Наконец-то, — сказала гостья. — Я очень рада, что вам удалось открыть эти ужасные двери.