Вендетта для Святого. Тихо как тень. Этрусская сеть

— … Но, — продолжил Бревер ее мысль, — вы все же чувствуете, хотя не можете опереться на что-то конкретное и не хотите никому навредить, что Адонис Лавинио в «Саванне» вряд ли мог посещать кого-то, кроме Гарвика, Альвареца или мисс Паркер и…

Она возмущенно его перебила:

— С чего вы взяли? О Джеке Беландро вы меня спрашивали?

Бревер добродушно ответил:

— Я вообще не спрашивал вас о конкретных людях, миссис Баннистер, — имена называли мне вы. Теперь упомянули о Беландро с четырнадцатого этажа. Что вас заставило это сделать?

Она заерзала в кресле.

— Я просто делю людей на симпатичных и несимпатичных. Джек Беландро и те трое мне очень несимпатичны. И я никогда не ошибаюсь. Если этот молодой человек, — показала на фотографию, — посетил кого-то в доме, то только одного из этих четверых.

— Выбрать одного из четверых будет нелегко. Но, по-вашему, никто больше в расчет не идет?

— Исключено.

— Еще последний вопрос. — Бревер поднялся, скомкав сигарету. — Вы или ваш муж не слышали сегодня ночью ничего необычного? Например, громкий выхлоп мотора автомобиля?

— Вы имеете в виду выстрел? — спросила она, слегка усмехнувшись. — Нет, ничего такого. Только шум приходящих и уходящих гостей Гарвика, но к этому мы уже привыкли. Давно бы уже переехали. Но сегодня всюду столько радиоприемников, что мы попали бы из огня да в полымя. Времена, когда люди вели себя пристойно, давно прошли. Я бы услышала любой подозрительный звук, потому что не ложусь, пока не вернется муж. Читала Голсуорси — знаете, я родом из старого английского поместного дворянства, а человек должен временами взять в руки спокойную, добрую книгу, чтобы забыть о вашем Нью-Йорке. Абрахам Баннистер вернулся в полпервого, был на собрании биржевой палаты. Все мои уговоры, к сожалению, не помогают. Ему уже семьдесят, но он не желает отойти от дел, словно молодой. Притом в этом нет никакой необходимости. Наши дети обеспечены, и более чем достаточно. Но Абрахам не может жить без своего бизнеса. — И, подумав, добавила: — Может, не постарел бы так, уйдя на покой!

Бревер откланялся. Он оказался в мире, о котором знал только по книгам и рассказам, — во вчерашнем мире, о котором он думал, что тот существует только в фантазии писателя. Миссис Баннистер изменила его мнение. Люди, которых он считал вымышленными, жили в действительности. Здесь, в конце 1959 года, в апартаментах на Вестенд-авеню у Централ-парка.

Прикинул, стоит ли навестить Абрахама Баннистера в «Траст инвестмент, Инк.», но после разговора с его женой посчитал это просто излишним. По крайней мере, пока.

Поехал в даунтаун, чтобы пообедать где-нибудь неподалеку от работы. Так он мог сэкономить немного времени, чтобы после черного кофе, как всегда завершившего его обед, выслушать донесения сотрудников. Совместное обсуждение достигнутых результатов было очень важно для планирования. А из управления на Центр-стрит рукой подать до конторы Лирбоди на Спрюс-стрит. Потом пришла бы очередь Джека Беландро, Джеймса Гарвика, Эвелин Паркер и других, у которых Лоуэтт может найти в картотеке какие-то зацепки.

Четверо мужчин — четыре часа работы

В два часа Бревер с ближайшими сотрудниками сидел за столом для совещаний. Каждый из них принес результаты своей почти четырехчасовой работы.

Прежде всего старший инспектор информировал четырех детективов о всех результатах своего визита в «Саванну». Потом взглянул на Лоуэтта:

— А как обстоят дела у тебя? Начнем с тех жильцов, на которых ты что-то нашел в картотеках.

Детектив потянулся за блокнотом и открыл папку.

— Прежде чем заняться людьми, на которых есть какие-то сведения, я проверил этажи с первого по четвертый, поскольку они сданы не жильцам, а одной фирме. Полагаю, нужно было узнать, кто за ней стоит и не могли ли через нее проникнуть в «Саванну» нежелательные типы.

— Верно, — согласился старший инспектор.

— Арендатором первых четырех этажей является фирма «Файнэшл Севинис К⁰

», основанная в девятьсот двенадцатом году группой промышленников и банкиров. Сегодня ею руководят дети, а в двух случаях — внуки основателей. У нее солидный круг заказчиков, в их числе известные биржевые маклеры.

— Откуда у вас эта информация? — спросил Бревер.

— Биржевой совет, Союз маклеров, Страховое общество владельцев ценных бумаг, Союз банковских служащих… Достаточно было связаться по телетайпу.

— Хорошая работа, — удовлетворенно кивнул Бревер.

— Короче, есть одно имя, которое, по моему мнению, мы можем полностью исключить. Это Чарлз Барнс, шеф терапевтического отделения больницы Эдварда Хиггинса. У него своя клиника. Издал несколько научных книг. Очень состоятелен. Во всех отношениях без изъяна.

Пометил в блокноте.

— Теперь остальные. Джеральд Гамильтон, шестой этаж, главный инженер «Мериленд Юталити». В двадцать четвертом году разжалован за дезертирство, три года военной тюрьмы, амнистия через семнадцать месяцев, условный срок истек в двадцать седьмом, в пятьдесят седьмом судимость снята.