Венедикт Ерофеев: человек нездешний

«...Яна по телефону сказала мне, что не желает видеть меня и мою Ирину. Ирина заявила, что не терпит ни меня, ни Яну. Юля, предварительно излаяв Галину и Ольгу с Яной, ультимативно потребовала, чтобы не было моей ноги в её доме. Вмешавшись в это, Лера и Алла (обе предмет давней ненависти Галины) спасовали и на время удалились. Но все были в сборе 24 октября (в день рождения Венедикта Ерофеева. — А. С.) (кроме Юли, потому что ожидалось нашествие Валентины). Валентина с сыном так и не появилась. И слава Богу. Они грозились разбросать всех Ольг, Ирин и Юль с балкона 13-го этажа»¹⁴. «Короче, день рождения обстоял вполне благочинно, и я намеренно почти ничего не пил, и (вот что удивительно) Галина меня перехвалила: все последовали моему образцу, и всё обошлось “без бурь, без громов и без молний” (Висс[арион Белинский]). Я заведомо спровадил всех потенциальных экстремистов, налив им по рюмке водки и мысленно дав поджопника, а всех максималисток, поочерёдно с каждой кулуарно беседуя, заверил в своей любви и в их единственности»

¹⁵.

Играть в подобную любовную чехарду не всякий выдержит, и ничем хорошим это обычно не заканчивается.

Не к самому ли себе Венедикт Ерофеев отнёс слова русского писателя и драматурга Алексея Феофилактовича Писемского[456]

, процитированные им 20 июля 1981 года в одном из своих многочисленных блокнотов: «...будучи большим шалуном по женской части»¹⁶?

Не буду отвлекаться на описание распространённых несовершенств человеческой натуры. Часть из них, безусловно, была присуща моему герою, как и многим из нас. Сконцентрирую внимание на несложных установках его жизни. На том, что он считал для нравственных людей неприемлемым. Не возвышался Венедикт Ерофеев на «совете нечестивых» и не сидел «в собрании развратителей». С юношеских лет пришло к нему понимание хода жизни: «Ибо знает Господь путь праведных, а путь нечестивых погибнет» (Пс. 1:6).

Венедикт Ерофеев действительно не заморачивался тем, во что он одет и какие вещи его окружают. При этом в рубище не ходил. Когда же во время горбачёвской перестройки зарубежные издания поэмы «Москва — Петушки», её театральные инсценировки, а также многочисленные постановки пьесы «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» стали солидным источником денежных поступлений, случалось, что он появлялся на публике в модной одежде. Ему нравилось скромно, но элегантно выглядеть и, как любому поэту, своим видом сводить с ума женщин.

Наталья Шмелькова верила в предопределённость свыше её отношений с Венедиктом Ерофеевым. На эту мысль её навела похожесть номеров их телефонов. У Натальи: 434-777-9. У Венедикта: 454-777-0. Как она отметила в книге «Последние дни Венедикта Ерофеева», её возлюбленный «долго цифры сопоставлял, что-то вычислял и даже расшифровывал их...»¹⁷.

Что касается значения трёх семёрок в нумералогии, то разгадать их мистическое значение легко. Оно всем известно. В традициях разных народов семёрка сама по себе счастливое число. Оно предрекает невероятную удачу и немыслимый успех. Повторяясь друг за другом, три семёрки превращаются в мощный оберег для человека или события.

Первые три цифры номера телефона и три последние затрагивали личную судьбу Натальи Шмельковой и Венедикта Ерофеева. В первых трёх цифрах средняя цифра обозначила разрыв в два года от первой случайной встречи на квартире журналиста Игоря Дудинского 17 февраля 1985 года до серьёзных отношений в 1987 году. Следующие за тремя семёрками девятка и ноль обозначили годы смерти Натальи Шмельковой — 2019-й и Венедикта Ерофеева — 1990-й.

Встреча с Натальей Шмельковой принесла Венедикту Ерофееву радость и воодушевление. Он, несомненно, воспринял её любовь как чудо, как последнюю надежду на исцеление от смертельной хвори. В нём непонятно откуда и вопреки всему на короткое время появилась вера, что он превозможет свою страшную болезнь. Незадолго перед этим осознанием счастья, пришедшего к нему свыше, он принял крещение в католицизм. Его крёстными стали Владимир Муравьёв и Наталья Шмелькова. Теперь уже даже временное отсутствие рядом с ним его Наташи приводило его в состояние депрессии.

Венедикту Ерофееву стоило огромных усилий не впасть в отчаяние и не сорваться в запой. Он готов был пожертвовать всем на свете, только бы ежедневно видеть её с собой рядом.

Чувства, его охватившие, при всей присущей ему эмоциональной сдержанности вырвались наружу в письме от 15 июня 1987 года. В то время Наталья Александровна находилась в командировке в Тольятти: