Венера плюс икс. Мечтающие кристаллы

Они оставили дом, поднялись по склону холма и вошли в воздушный замок. Здесь они закопали в груде щебня светящийся камень. Второй они зарыли, когда по туннелю поднялись к вершине трубы. Сбросив плащи и спрятав их, они вышли на зеленые луга, под серебристое небо Ледома, и медленно пошли в сторону высящихся на горизонте зданий медицинского и научного центров, словно влюбленные, ибо Филос и Фраур действительно были влюблены друг в друга, а Чарли и Саутин должны были их изображать, потому что девушка была страшно напугана.

Приблизившись к Первому медицинскому центру, Фраур отстал и присоединился к Чарли и Саутин – кое-кто из попадавшихся по пути ледомцев мог узнать Фраура, но, когда он шел в компании, сделать это было труднее. Да и Филоса все привыкли видеть в одиночестве. Чарли, идя рядом с Саутин, не переставая подбадривал ее, а то и отдавал прямые приказы.

– Не кричи! – сказал он ей строго, когда они приблизились к «метро». Он отлично помнил, что было с ним, когда его самого сунули в эту дыру, не объяснив, что тут к чему. Войдя в темноту туннеля, Чарли взял Саутин под руку, заставив спрятать лицо у него в изгибе плеча. Обычно гибкая, как пантера, она закаменела, когда их понесло к цели их путешествия. Кричать? Да она дыхнуть не могла от ужаса! Цепко ухватившись за Чарли своими изящными, но сильными пальцами, она стояла, крепко сжав губы и закрыв глаза. Но когда, по приезде в нужную точку, лифт понес их наверх, она, в отличие от Чарли, весело засмеялась.

А он был рад и ее смеху, и тому, что своим смехом она заставила его отвлечься от мыслей:

– о любви, связующей мужчин, которым обоим пересажены женские репродуктивные органы;

– о младенцах, которых сначала кромсают и шьют в «инкубаторах», а потом делают объектом поклонения;

– о том, насколько далеки друг от друга и насколько близки жизнь и смерть;

– о боге, который, оказывается, способен на самые похабные шутки.

Взлетая на невидимом лифте вдоль стены здания, Чарли своим плечом, как мог, глушил громкий смех Саутин, после чего они прошли в ярко освещенную лабораторию Сиеса. Тот, как уверял себя Чарли, должен был быть в отсутствии.

Но, как оказалось, Чарли был неправ. Сиес отвлекся от какого-то оборудования, стоявшего у дальней стены, и, не улыбаясь, двинулся по направлению к ним.

Чарли, увлекая за собой Саутин, отошел, дав возможность Сиесу подойти к Филосу.

– Филос, – сказал Сиес. – Ты не вовремя!

Филос открыл рот, чтобы заговорить, но в этот момент раздался голос Фраура:

– Сиес! – громко воскликнул он.

Когда они вчетвером вошли, Сиес не успел разглядеть давно «умершего» ледомца. Теперь же он перевел на него свой взгляд, присмотрелся и узнал тонкие красивые черты человека, которого все считали погибшим. Фраур же улыбнулся, соединил свои ладони, и перед ним возникло зеркальное поле. Это была поистине дьявольская игра: показав Сиесу в зеркале свое лицо, через мгновение Фраур заменил его изображением самого Сиеса. Сиес, ошеломленный, не понимал, чему верить – зеркалу или своим глазам.

– Убери зеркало! – почти закричал Сиес. – Фраур! Это ты?

Тяжело дыша, он подошел к неосязаемому полотну зеркала. Филос встал рядом с Фрауром и взял зеркало под свой контроль. Фраур же отошел, и Филос принялся водить Сиеса по комнате как загипнотизированную птицу, после чего резким движением убрал зеркало и, представ перед Сиесом в своем обычном обличье, улыбнулся.

И в это время Фраур, стоя позади Сиеса, позвал:

– Сиес!

Все это время Чарли Джонс возился с циферблатами управления машиной времени. Он установил один циферблат, второй, третий, четвертый, нажал на кнопку, после чего втолкнул Саутин внутрь машины и нырнул туда сам, по пути потащив за собой дверь. Последнее, что он увидел, было лицо Сиеса, который, поняв, что происходит, оттолкнул Фраура и бросился к циферблатам.

Они упали на пол кабины. Несколько мгновений они лежали в неподвижности, после чего Чарли встал на колени и обнял девушку за плечи.

– Я хотела попрощаться с ними, – прошептала Саутин.

– Все будет хорошо, – отозвался Чарли, гладя ее по голове.

И вдруг он рассмеялся – это могла быть и реакция на пережитый стресс.

– Посмотри, как мы одеты! – сказал он.

Саутин посмотрела – сначала на себя, потом повернула испуганное лицо к нему.

– Ну и костюмчики у нас! – усмехнулся Чарли. – Это будет забавно – мы появимся там, на лестнице, я – в костюме Супермена, а ты…

Саутин поглубже, насколько смогла, закуталась в свой плащ с высоким воротником.

– Я не знаю, что мне делать, – сказала она. – Я такая…

Она скользнула взглядом к споррану, прикрывавшему низ ее тела.

– Это все неправильно, – проговорила она, и в голосе ее зазвучала храбрость человека, отчаявшегося на исповедь. – У меня там нет… Как ты думаешь, они узнают? А если узнают, то что?

Чарли вдруг перестал смеяться и сказал вполне серьезно, стараясь звучать убедительно:

– Ничего. Все будет хорошо.

– Мне так страшно, – сказала Саутин.

– Скоро не нужно будет ничего бояться, – сказал Чарли.