Венерианский цикл

— Мы, джапальцы, — объяснил он, — торгуем с несколькими дружественными странами, которые тоже расположены у большого озера. Наши торговые пути проходят мимо Мипоса. Порой случаются кораблекрушения, а иногда на наши корабли нападают мипосане и берут в плен. Большинство крушений происходит там, где озеро соединяется узким каналом с океаном. Лишь во время высокого прилива корабль может пройти по каналу в озеро. Во время отлива воды озера бешено мчатся в океан. И ни один корабль не преодолеет течение. Когда же уровень прилива достаточно высок, начинается обратное движение и воды океана устремляются в озеро. И тогда корабли могут войти в него.

Мы с Дуарой заняли маленькую клетушку, оставалось надеяться на то, что нас оставят в покое, пока обстоятельства не подскажут какой-нибудь план бегства.

Рабов кормили два раза в день. Еда представляла собой нечто тушеное, похожее на смесь мелких креветок и рубленных корнеплодов. Все приправлено мукой из зерен местного неприхотливого растения, которое дает хороший урожай почти без всякого ухода.

Кандар объяснил, что пища, хотя и не слишком вкусная, но зато полезная и сохраняет силу. Порой в ней даже попадались кусочки мяса.

— Они хотят, чтобы рабы оставались здоровыми и могли лучше работать. Мы строим для них корабли и дома, гребем на галерах, возделываем поля, перетаскиваем грузы. Мипосане, у которых много рабов, не работают.

На следующий день после нашего пленения пришел Вомер с воинами и выбрал нескольких мужчин-рабов, которым приказал следовать за ним. Мы с Кандаром попали в их число. Нас отвели на берег, где я впервые увидел корабли мипосан. Некоторые из них довольно большие, около ста футов в длину. Они оснащены как парусами, так и веслами. Самые большие корабли стояли на якоре под защитой довольно грубого волнореза. Кандар объяснил, что это военные корабли-биремы с обширными плоскими палубами, выступавшими над верхним рядом скамей для гребцов. На кораблях могло разместиться несколько сотен воинов. На носу и корме возвышались небольшие палубные надстройки. Наверху виднелись какие-то приспособления, назначение которых я сразу определить не сумел. С ними мне довелось познакомиться позднее к своему неудовольствию и несчастью.

Я спросил Кандара, есть ли у мипосан суда, движимые моторами, но он даже не понял вопроса. Это возбудило мое любопытство; расспросы подтвердили мои предположения: нас отнесло далеко к северу от экватора, к территории, считавшейся у южан «терра инкогнита» Венеры. Здесь преобладал совершенно иной тип цивилизации. Невозможно сравнить уровень их развития с передовыми цивилизациями Корвы, Вепайи и Гавату — странами, которые я знал лучше всепэ.

Как среди самих мипосан, так и среди рабов попадались люди, у которых были отчетливо видны признаки болезней и старости. Это свидетельствовало о том, что они ничего не знали о сыворотке долголетия, повсеместно применявшейся на юге. Их вооружение и обычаи тоже разительно отличались от существующих у южан. Однако язык их походил на язык южан, хотя и не полностью идентичен.

Вомер приказал грузить баржу камнем для укрепления волнореза. Он прохаживался среди нас с подобием пастушеского кнута в руках, стегая то одного, то другого раба по голым ногам и спинам. Эти его действия диктовались исключительно садизмом, потому что лучшие работники получали столько же ударов, что и лентяи. Он не спускал с меня глаз и неторопливо прокладывал кнутом дорогу в моем направлении. Мне стало интересно — осмелится ли он меня ударить.

В конце концов он приблизился на достаточное для удара расстояние и заорал:

— А ну-ка, работай, раб! — Вомер занес руку для удара.

Я немедленно бросил камень, который поднимал, повернулся лицом к нему и положил руку на рукоятку пистолета. Вомер заколебался, его жабры затрепетали — признак гнева или возбуждения у странных существ, лишенных лицевых мускулов.

И воины, находившиеся здесь же, и другие рабы смотрели на нас. Вомер оказался в центре всеобщего внимания. Как же он выйдет из положения? Его реакция оказалась типичной для мелкого тирана и хулигана. Он заорал: «Работать!» — и хлестнул другого раба.

Воины глядели на него рыбьими глазами. О чем они думали — понять невозможно, однако помощник Вомера вскоре прояснил ситуацию.

— Дай-ка мне твой кнут, — обратился он к Вомеру. — Если ты боишься наказать раба, то я-то не боюсь.

У парня была отвратительная внешность — он походил на карпа с усами. Его жабры пульсировали: ему не терпелось заработать себе очки.

— Кто сказал, что я боюсь? — заорал Вомер.

— Я, — отозвался помощник.

— Здесь командую я, — надменно произнес Вомер, — и могу наказать любого раба, когда найду нужным. А могу и не наказывать. Ну раз ты хочешь поразмяться — на, возьми мой кнут.

Парень схватил кнут и подошел ко мне.

— Ты ему не рассказывал об этой штуке? — спросил я Вомера, указав на пистолет.

— О какой штуке? — заинтересовался «карп».

— Вот такой, — показал я. — Могу ею убить тебя. Ты даже не успеешь замахнуться.