Венецианские тайны. История, мифы, легенды, призраки, загадки и диковины в семи ночных прогулках

(Слишком) веселые венецианские монашки

Что же касается монастыря Сан-Лоренцо и его монашек-насельниц – похоже, они входили в число самых веселых и раскрепощенных жителей города. В таком известном своими вольными нравами месте, как Венеция, это что-то да значило. В XVII веке это был богатейший монастырь Венеции, и Козимо, наследный принц Тосканы (будущий Козимо III), рассказывая о своем путешествии на север Италии, особо подчеркивал, как поражали его элегантность и кокетство этих монашек, которые носили «наилегчайшие одеяния по французской моде», лифы с оборками из виссона, завитые и тщательно убранные волосы, «с полуобнаженной грудью, и вообще более походили на нимф, чем на монашек».

Анонимный памфлетист того же века писал: «Одеваются иные монашки весьма вольно, с драгоценностями, с открытыми грудями, почти как мирянки, и частенько имеют возлюбленных, которые их посещают… На Карнавал многие маскируются и со своими возлюбленными катаются на гондолах и пешком по всему городу гуляют и празднуют, а возвращаются когда им вздумается; и через год, проведенный в монастыре, весьма многие оказываются в положении…» С 1349 года Совет вынужден был принимать меры против тех, кто предавался в монастырях fornicationes (блудодеяниям). Но, похоже, без особого успеха. Так, 14 июля 1643 года английскому дворянину Джону Берну, секретарю английского посольства, не удалось умыкнуть хорошенькую монашенку из обители Обращенных на Джудекке – но лишь потому, что ее товарки, завидуя, помешали побегу. И в XVIII веке положение вещей точно не улучшилось. В некоторых донесениях, направляемых агентами секретной службы Государственным инквизиторам, в октябре 1705 года читаем: «монашек Сан-Лоренцо после двадцати трех часов наблюдал в приемных, как их навещали маски и оставались там более часа, и в Св. Катерине наблюдал в этих же приемных возмутительные вещи, творимые открыто до четырех часов ночи».

В 1739 году, когда Шарль де Бросс прибыл в Венецию в качестве папского нунция, три монастыря боролись, по его собственному свидетельству, за честь предоставить ему компаньонку в постель. А вот что пишет Франческо Берни в рифмованном письме мессеру Франческо да Милано, о монашках Челесты:

Мы в контраде, и на рио тоже,И у Троицы, и у АрсеналаВстретили таких монашек божьих —У них Пасха вроде карнавала!

А в конце XVII века памфлетист Бартоломео Дотти писал о венецианских «сестрах» (пока его за злые сатиры не зарезали посреди улицы):

Достойные восхищенияНебесные ангелицыДоступны не только зрению:

Живая кровь – не водица.

* * *

Теперь идите по калле Сан-Лоренцо, которая, загибаясь коленом, выведет вас на фондаменту Сан-Джорджо дельи Скьявони (fondamenta San Giorgio degli Schiavoni). Там поверните налево и дойдите до понте де ла Корте Нова (ponte de la Corte Nova

, «мост Нового двора»). Войдя в этот самый корте Нова (сorte Nova), сделайте несколько шагов, пока слева не откроется вход в сотопортего. Невозможно не обратить внимания на то, как богато он украшен: изысканный кессонный свод, два обетных алтаря один напротив другого, четыре огромные «рамы», явно предназначавшиеся некогда для картин. Это одно из тех мест Венеции, что хранят память о чуме. Но память особую…

Защита от всех несчастий

«Черная смерть» пришла в Венецию большими шагами в 1348 году, погубив тысячи человек, и возвращалась потом не раз, как, например, в 1478, 1570 и 1630 годах. Яснейшая республика, чтобы уберечь город от ужасной эпидемии, которая в иные годы выкашивала половину Европы, учредила на островах карантинные зоны, где люди и разнообразные товары выжидали срок, установленный в сорок дней (от слова «сорок», quaranta, и возникло само слово «карантин»), прежде чем получали право беспрепятственного въезда в Венецию. Из Венеции же происходило и другое общеизвестное слово – «лазарет». Первое подобное место, Старый Лазарет (Lazzaretto Vecchio), в котором собирали зараженных с 1423 года, получил свое название благодаря искажению изначального названия острова – Санта-Мария-ди-Назарет. Сначала оно превратилось в «Назаретум», а потом уже приобрело нынешнюю форму. С чумой связано и то место, где вы сейчас находитесь. Лучшее объяснение – большая надпись над входом в сотопортего. В ней подчеркивается, что ни война, ни чума не задели никого из жителей этого корте в течение веков, столь сильна позитивная энергия, собирающаяся над немногими домами длинного корте. Или же, как объясняет надпись, сама Мадонна даровала корте Ново спасительное благословение из своих милосердных рук.