Венецианское завещание

– Затем, что дура. Не умею отказывать в таких ситуациях, – беспечно ответила Дайнека.

Перед ними открылась не широкая и не длинная главная улица города Римини – Корсо Августа. Сплошь утыканная магазинами и кафе, она походила на маленькое государство, в котором все есть. По неровной каменной мостовой бегали дети, вышагивали их родители, стайками прохаживалась молодежь, поголовно «упакованная» в черные болоньевые куртки и джинсы. К спутанным курчавым волосам молодых людей, казалось, никогда не прикасалась расческа.

Даша восхищенно оглядывалась. Похоже, она примеряла на себя эту необыкновенно устроенную, интересную жизнь. И было видно, она ей подходит.

– Дайнека, что такое «остерия»?

Дайнека взглянула на вывеску и, к своему стыду, призналась, что ей тоже незнакомо это слово. Она озадаченно оглянулась:

– Сейчас узнаем.

Мимо них на велосипеде проезжала пожилая высохшая итальянка. Одетая в роскошную норковую шубу, она смешно крутила педали тощими ногами, обутыми в модные остроносые туфли. Притормозив, слезла с велосипеда и прислонила его к стене, намереваясь войти в магазин.

– Простите, – обратилась к ней Дайнека. – Скажите, пожалуйста, что такое остерия?

Старушка окинула их взглядом:

– Русские?

– Да.

– И говорите по-итальянски?

– Немного.

Очевидно, старушке понравился скромный ответ Дайнеки. Она принялась рассказывать тоном назидательным и благочестивым:

– Остерия – это место, где мужчины пьют свое вино и пиво. Приличным девушкам там делать нечего. – Она испытующе посмотрела на собеседниц. Потом, все больше увлекаясь, заговорила, заметно набирая темп: – Когда я была совсем маленькая, по вечерам моя бабушка отправлялась в остерию. Она не пила вина. О! Моя бабушка – великая женщина, она сажала моего деда в тачку и отвозила его домой. Он был большим любителем выпить.

Старушка запахнулась в норковую шубку и кокетливо попрощалась:

– Ciao!

– Чао! – хором ответили девушки.

– Что она рассказала? – поинтересовалась Даша.

Дайнека пересказала историю про пьяницу-деда.

Они долго бродили по центру, пока не проголодались. В поисках недорогого ресторанчика свернули в узкий проулок, где Дайнека нечаянно столкнулась с мужчиной.

– Scusate, – вежливо извинился тот и посторонился, уступая дорогу.

Дайнека подняла голову и встретилась взглядом с холодными глазами, заключенными в круглые оправы очков. Она сразу узнала в мужчине того, кто обыскивал ее в Москве.

«Как он похож на Леннона. Лысый Леннон…»

Дайнека и не догадывалась, что в точности повторила его прозвище.

Ситуация сильно смахивала на эпизод из шпионского фильма. Сначала она испугалась. Потом взяла себя в руки и решила, что так даже лучше. По крайней мере теперь она предупреждена.

Они зашли в ресторан, где можно было недорого перекусить. Даша болтала обо всем, что видела. Дайнека поддакивала или просто молча кивала, обдумывая открывшиеся обстоятельства. Она не помнила, чтобы Леннон летел вместе с ней в одном самолете. То есть она совершенно уверена, что его там не было. Значит, он прилетел сюда раньше или позднее.

Убедив себя в том, что определенность всегда лучше неизвестности, она подумала: «В конечном счете, ничего не изменилось».

Она плюнула на все свои страхи и решила жить одним днем.

– Дайнека, а как называется эта площадь? – Даша смотрела через окно на пространство, добрая половина которого была уставлена цветочными горшками.

– Площадь Трех Жертв… по-русски это совсем не звучит… В общем – площадь Трех Мертвецов.

Вытащив ложечку из мороженого, Даша положила ее на блюдце. Лицо вытянулось, губы задрожали, она едва не заплакала:

– Зачем так страшно шутить?

Дайнека привычным жестом протянула ей салфетку.

– Я не шучу. Во время войны нацисты казнили здесь трех горожан. С тех пор площадь так и называется. Итальянцы чтут своих умерших. А раньше она называлась площадью Августа.

Аэропорт города Римини. Италия. 20 марта, 22 часа 30 минут

– Внимание. Объявляется посадка на чартерный рейс Римини – Москва.

– Валерио! – Подхватив сумки, тетка стремительно подбежала к малышу. Он же растерянно стоял посреди загомонившей толпы, пытаясь понять, чем вызваны такие удивительные перемены.

Люди с мрачной решимостью устремились к выходу. Cкоро первая сотня пассажиров уже отбыла на широком автобусе в сторону самолета. Все передвижения происходили быстро, организованно и почти без эксцессов, несмотря на то что среди отъезжающих было немало пьяных.

Поднимаясь на борт самолета, Дайнека подумала, что все очень похоже на эвакуацию.