Верхом на «Титанике»

С психами опасно спорить, а, похоже, у Кати сильнейшее нервное расстройство. Интересно, почему ее замкнуло на мне? И как часто Барби теперь станет трезвонить? Право, неприятная ситуация. Может, связаться с Кокой, рассказать ей об идиотском случае, попросить координаты супруга Кати и предупредить его? Пусть сводит подругу жизни на прием к психиатру. Впрочем, пока я погожу! Хватит с меня слухов про любовника дальнобойщика, доставляющего сушки из Америки! Сейчас осень, у шизофреников начинаются обострения, но через некоторое время несчастные утихомирятся. Надеюсь, и Катя выкинет из белокурой головенки воспоминания об Иване Павловиче!

Не успел я принять решение, как раздался новый звонок, на этот раз активизировался мобильный.

– Слушаю! – рявкнул я.

Если это снова безумная Катя, то пусть обижается сколько угодно, но она сейчас услышит пару неприятных слов!

– Ваня, привет, это Лева! – раздалось из трубки.

– Добрый вечер, – с огромным облегчением ответил я.

– Слышь, помоги, – еле слышно молвил внучок.

– Что случилось, – напрягся я, – не удался фокус с искусственной челюстью? Грубые люди отняли у тебя фальшивые зубки и безжалостно раздавили их?

– Ой, не идиотствуй, – зашипел Лева, – я сижу в кафе, называется «Черепаший писк»[7], знаешь его?

– Нет!

– В двух шагах от дома Норы! Неужели ты не заглядывал сюда?

– Нет.

– Почему?

Вот замечательный вопрос, нужно дать на него исчерпывающий ответ.

– Я никогда не посещаю забегаловок!

– Тут прилично.

– Не люблю ресторанов при автобусных остановках.

– Здесь метро!

– Это не меняет сути!

– Ваня, иди сюда.

– Зачем?

– Я поспорил, – перешел на сдавленный шепот Лева.

– С кем? – отчего-то я тоже понизил голос.

– Да так, один кент, – загадочно ответил внучок, – он сейчас в туалет отошел, а я тебе звонить! Выручай!

– Ни за что!

– Ваня! На кону машина.

– Чья?

– Его, конечно!

– А если ты проиграешь?

– Отдам свой автомобиль.

– Он у тебя есть?

– Нет, но я что-нибудь придумаю, одолжу у кого-нибудь! Однако дело выгорит, если ты поможешь!

– Хорошо, говори, – помимо своей воли вдруг сказал я.

– Немедленно иди в кафе, ступай мимо серого дома, знаешь его?

– Естественно, постройка тридцатых годов, с белыми колоннами.

– Во-во! У него тебе встретится негр.

– Кто?

– Ваня! Слушай внимательно! Иди спокойно, насвистывай песенку.

– Я не умею свистеть.

– Какая разница! Просто демонстрируй хорошее настроение! К тебе подойдет негр и попросит: «Помогите телик в подъезд внести».

– Где он телевизор возьмет?

– О боги! Ваня! Он сейчас вернется!

– Телик? – совершенно ошалел я.

– Мой противник! Уже! Прется сюда! Ваня! Негр! Телик! Помоги ему – и автомобиль мой!

В трубке запищали гудки, я потряс головой. Похоже, мир сошел с ума! Сначала Катя с заявлением о моем дежурстве в ее дворе, теперь Лева с негром и телевизором. Может, забыть о просьбе внучка? Наплевать на нее? Спокойно взять книгу и мирно устроиться на диване?

Но ноги уже несли меня на выход.

К серому дому я подошел вразвалочку и начал оглядываться. Никаких африканцев поблизости не было и коробок с телевизором тоже. Обозлившись на Леву, я хотел вернуться домой, но тут из подъезда вынырнула колоритная фигура. Стройный парень с кожей цвета жареного кофе, одетый в ярко-красный халат, зеленую шапочку и лимонные ботинки, крикнул с сильным акцентом:

– Товарищчь! Ты не есть оказать мне содействий?

В ту же секунду мой глаз уловил легкое движение в арке, там явно притаились люди, скорей всего Лева со своим противником. Не понимая, в чем суть пари, я живо воскликнул:

– С огромным удовольствием помогу поднять телевизор.

И тут же захлопнул рот. Ну каким образом я мог знать, о чем пойдет речь? Однако «попугаистый» юноша не заметил моей оплошности.

– Я есть хотеть вверх отнесть, – сообщил он, – тама оно ляжет!

Темный, похожий на сигару палец ткнул в сторону входа в подъезд.

– Ты хотишь итить? – продолжил незнакомец.

– Мечтаю об этом, – безнадежно ответил я, – обожаю носить телевизоры!

– Входить вунутрь, – приказал юноша.

Мы вошли в подъезд, на некогда светлой, а нынче грязно-серой, кое-где побитой плитке стояла большая спортивная сумка.

– Воть, – объявил парень, – поднять, запихать, спасиба!

– Куда нести? – улыбнулся я.

– В лифта!

– Просто в кабину? – изумился я.

– Есть! – закивал негр.

Абсолютно ничего не понимая, я схватил поклажу и изумился еще больше. Телевизор, похоже, был сделан из картона, у меня создалось полнейшее ощущение, что я держу пустую торбу. Почему африканец не мог лично внести почти невесомый груз в подъемник, представляло загадку!

Я поставил сумку на пол и хотел выйти.

– Пять, пять, – заволновался стоящий вплотную спутник, – пятая этажа, апартамента десять! Тама отдавай, на за помочь!