Верная. В поисках жениха

Меня передернуло, а спину обожгла боль воображаемое плети. Когда-то в далеком детстве я случайно получила такой удар, сама виновата, путалась под ногами у берейторов (прим. люди, которые объезжают лошадей). Но боль от одного удара помню до сих пор, а еще лучше помню как мази жгли спину и что около недели я не могла носить платье. Мама просила отца позвать мага, но он лишь хмыкнул и сказал, что я должна понимать, почему не стоит совать свой нос, куда не следует. Что ж, к объезчикам лошадей я нос больше не совала — нашла другие места, менее опасные.

Всего одна случайна плеть, а сейчас я в шаге от пятидесяти. Запру все двери и буду сидеть как мышь.

— Варвары, — проворчала себе под нос.

— А северные народы вспарывают преступнику брюшину, вырывают сердце и засовывают его в рот умирающему, — пожал плечами Тони, а я чуть не оставила на обочине только что съеденную лепешку.

— Какая прелесть, — взяла из его рук услужливо протянутую флягу и жадно глотнула несколько прохладных капель.

К счастью, больше Тони мне экскурсов в жизнь диких племен не устраивал, как и не рассказывал о вариантах кары небесной от сумасшедших жителей халифата. И, что удивительно, даже Гек замолчал и сосредоточенно молча ехал до самых городских стен.

Это, определенно, был богатый город. Его защищали высокие каменные стены, около двух десятков стражников несли на них караул. Еще шестеро проверяли всех, кто въезжал в город. С повозок они взымали пошлину, нас же пропустили без лишних вопросов. Только заставили спешиться. На территории города запрещалось ездить верхом и, стоило нам войти, я поняла причину запрета. Людей на улицах было столько, что мы толкались плечами, а лошади то и дело терлись друг о друга и недовольно фыркали, вырывая из рук поводья.

Тони собрался в этой толпе искать наемника? С такими планами мог бы быть и полояльнее к моему артефакту. Без него тут ловить нечего, разумеется, если у жителей халифата нет помимо суеверий еще и невероятных способностей к поиску людей. Например, собачьего нюха.

— Я знаю неплохой постоялый двор у восточного выезда, — сообщил Гек и кивнул в сторону одного из переулков.

— Подожди. Хочу кое-что проверить, — Тони отвел свою лошадь в сторону и под смешок друга достал из кармана мой артефакт. Шарик послушно крутанулся над пластиной, указывая пусть вперед.

— И ты этому веришь?

— Пока не уверен. Зато верю в то, что с таким потоком торговцев, легко найти жилье мы сможем только рядом с главной площадью.

— Да, за сумасшедшие деньги, — с раздражением заметил блондин, грозно глянув на зацепившую его корзиной конопатую девчушку. Та пискнула и испуганно припустила вперед по улице.

— А ты голодаешь? — поддел друга Тони. — В конце концов, раз в год поспишь на нормальной кровати.

— Если повезет, еще и с чистенькой горничной.

Гек так выразительно глянул на меня, что стало понятно — шутка предназначалась девице, а девица должна была покраснеть.

— Главное, после чистенькой горничной не попасть в “грязный” лазарет.

“Грязными” лазаретами на Континенте, да и в большинстве стран, назывались больницы, где лечили от особенных болезней, которые мужчины очень любили цеплять в военных походах или просто захаживая в бордели.

Тони фыркнул, подавив смешок. Гек поджал губы и демонстративно отвернулся. Один-ноль в пользу леди, мужлан из халифата. Да, повела я себя не как леди, но сейчас я в меру женственный артефактор с Континента и могу отпускать мужские шутки. Сами разрешили.

— Хватит пререкаться. Время поджимает! — поторопил нас Тони и первым направился туда, куда указывала стрелка артефакта.

Поисковик привел нас на центральную площадь Артримина. Первое, что бросилось в глаза — шикарная городская ратуша с округлыми куполами, украшенными разноцветной мозаикой и витражами искусной работы. Алое вечернее солнце заставляло, изображенные на них цветы и листья переливаться всеми цветами радуги.

— Главная достопримечательность города, — прокомментировал Тони. — Работа великого архитектора, сверкающего Ку Рода. Он же строил дворец Великого халифа в Первом халифате и родоновые купальни при дворце Пятого халифата. Это настоящие произведения искусства. Если доведется увидеть их изнутри, вы никогда больше не сможете восхищаться архитектурой других стран.

Он рассказывал с такой искренностью и восхищением, что я невольно заслушалась. Но кое-кто разрушил эту магию одной едкой фразой:

— Смотри, Тони, доболтаешься и наш Ани решит остаться в Халифате навсегда!

— Я скорее утоплюсь в Бескрайнем море, чем буду жить с варварами.

— Тише! — оба мужчины шикнули на меня одновременно.

Я прикрыла рот ладонью, но тут же убрала её, сообразив, что это слишком женское поведение. Проще было стукнуть себя по лбу, благо, было за что. Это надо додуматься ляпнуть про варваров халифата прямо в центре одного крупных городов. Повезло, что рядом не оказалось стражников, иначе меня бы уже волокли в ратушу под белые рученьки и прикидывали что лучше: всыпать сотню плетей или сразу отрезать язык.