Вернувшийся

В какой-то момент Макар заметил, что кузнецы перестали удлинять и формировать заготовку, а принялись её расплющивать, превращая в блин. Очень хотелось спросить, зачем они это делают, но кричать из-за горна, одновременно работая мехами он уже пробовал, и повторять не хотел. Лёгкие мгновенно наполнялись нестерпимым жаром, а партнёры по кузнечному делу всё равно его не слышали, усердно работая молотами.

Решил отложить вопрос до ближайшей передышки, но тут в памяти всплыла совсем уж не понять как там оказавшаяся информация. Подобным образом японские самураи изготавливали свои катаны. Ковали слиток до толщины листа, сгибали пополам и снова ковали. В результате меч получался многослойным и оттого более прочным.

Меха, кружка воды, топчан. Меха, кружка воды, топчан. Время зациклилось. Остановилось в этом адском кольце и казалось, не будет ни конца, ни края монотонному звону металла и гулу раздуваемого мехами воздуха. Однако в одной из кратких передышек Макар заметил, что гном копается в своём рюкзаке, а тролль не бежит на улицу за углём.

Парень облегчённо вздохнул: «всё!», но тут же выдавил сквозь зубы ругательство. Гном вновь дал отмашку, отправляя его к мехам. Едва волоча ноги, Макар побрёл к горну, а Хардон зачем-то принялся нарезать кусочками разной длины моток проволоки, извлечённый из рюкзака. В очаге вновь разогревался, казалось готовый уже меч.

«Какого хрена им ещё надо», – возникла и потонула в рутине движений бесполезная мысль. Пальцы уже привычно схватили рукояти мехов и принялись равномерно нагонять в очаг потоки воздуха.

Через бесконечно долгий, как показалось Макару, промежуток времени последовала команда на отдых. Однако любопытство победило, и парень замер на полпути к топчану. Гном делал что-то странное, а оттого интересное. Положив готовый с точки зрения Макара меч на наковальню, Хардон скрупулёзно выкладывал на нём свои нарезанные проволочки. Выложив нечто похожее на пятилучевую звезду с двумя замкнутыми концами слева гном аккуратными мягкими ударами начал вбивать странный орнамент в меч.

Закончив с первым узором, гном принялся за второй.

– Что, интересно как работают истинные Мастера ковки? – заметил он выглядывающего из-за широкой спины тролля парня и усмехнулся. – Да уж, это вам, людям не дано.

«Почему это?», – хотел возмутиться Макар, но гном махнул рукой, обрывая готовое вырваться возмущение за свою расу.

– Ты иди, давай отдыхай. Теперь мы вдвоём с Вэн–Вэем справимся. Можешь даже поспать. До рассвета ещё часа полтора, так что не теряй времени.

«Уснёшь тут», – мысленно проворчал Макар, укладываясь на топчан под монотонный бубнёжь гномьего молотка. – «Уснёшь...»

Кувшин ледяной воды на голову, это уже чересчур. Подобную мысль, но в куда более ненормативном виде выдал Макар в ухмыляющиеся лица гнома с троллем, когда отфыркался. Хардон уважительно покивал, одобряя услышанный фразеологизм, а Вэн–Вэй развёл руками:

– Как же тебя ещё было будить, если ты спишь как бурун в берлоге. Пока крыша не рухнет, не проснёшься.

– Чего меня будить-то? Сами же дали полтора часа на сон, – пробурчал Макар утираясь поданным полотенцем и только тогда заметил, что сквозь щели в дверях пробиваются лучи света.

– Во-во! – хохотнул гном. – Дали полтора часа, а ты дрыхнешь уже почти три.

– Если так вкалывать, так можно и двенадцать часов проспать, – не остался в долгу парень и с трудом поднялся.

Не отдохнувшее толком тело, казалось, болело всё. Сразу вспомнился подходящий случаю анекдот.

– Приходит мужик к доктору...

– А кто это – доктор? – сразу встрял тролль.

– Ну... Человек, который лечит.

– Целитель что ли?

– Ага, вроде того. Так вот. Приходит мужик к целителю и говорит: «Уважаемый, у меня болит всё тело. Куда ни ткну пальцем – больно». Целитель осмотрел его и отвечает: «Придурок, у тебя же палец сломан!»

Рассказывая этот старый и не особо умный анекдот, Макар преследовал сразу несколько целей. Во-первых, всё это время он разминал ноющие суставы, мял шею и приседал. Во-вторых, хотел поднять настроение всем присутствующим, включая себя. Так сказать дать заряд бодрости, а то после вчерашнего, не то что идти куда-то, жить не хотелось.

Однако смеха не последовало. Хардон с хмуро–сосредоточенной физиономией заявил, что так не может быть, чтобы палец был сломан и владелец пальца не знал об этом.

– Вот, например пару лет назад Вэн–Вэй ломал палец, так выл так, что об этом знали ещё помимо тролля пару близлежащих поселений.

– Это не я ломал палец, а мой брат! – вставил смутившийся тролль.

Поперепиравшись между собой на предмет того, кто же всё-таки ломал палец, гном с троллем пришли к неожиданному для Макара выводу: рассказанная история – враньё.

– Конечно враньё! – Макар не понимал, издеваются над ним или нет. – Это же анекдот!

Хардон прищурился, разглядывая человека, словно впервые увидел.

– Сперва выясняется, что ты соврал, заявляя, что больше не маг. Теперь врёшь про какой-то сломанный палец. Может, вообще вся твоя история сплошной обман?