Вероятно, Алекс

Портер паркует фургон на опушке, отъезжает в сторону боковая дверь, мы сбрасываем обувь и зашвыриваем ее в глубь салона. Я вижу аккуратно сложенные доску и гидрокостюм; теперь Портер катается практически каждый день.

Какое-то время мы плещемся в оставленных приливом лужах. В них полно морских звезд, которые я до этого видела только в высушенном виде на полке магазина сувениров. Он показывает мне и другие образцы местной фауны, однако у меня на уме совсем не чудеса природы Калифорнийского побережья.

– Послушай, а где здесь нудистский пляж? – Что?

– В Коронадо Ков где-то должен быть пляж, где можно загорать голышом.

– Неподалеку от Бикон Резот, – смеется в ответ Портер, – он не превышает в ширину и пятидесяти футов. Ради конфиденциальности с двух сторон огорожен забором, так что заглянуть внутрь нельзя. Впрочем, тебе и не захочется, это я тебе обещаю.

– Почему это?

– Там собираются свингеры-пенсионеры. Наши родители слишком молоды, чтобы туда ходить.

– Не может быть.

– Может. Спроси у Ванды. Во время своих пьяных свингерских вечеринок они без конца нарушали положенный после определенного часа режим тишины, и поэтому пляж пришлось обнести забором. Народ жаловался.

– Фу, какая гадость.

– Это ты сейчас так говоришь, а вот доживешь до восьмидесяти лет и захочешь, чтобы такой же восьмидесятилетний мужичок в голом виде подал тебе фруктовый коктейль, чтобы выпить его под зонтиком, еще спасибо скажешь, что его здесь устроили.

– Надеюсь, так оно и будет.

– А почему ты спросила? – говорит он, украдкой поглядывая на меня.

– Просто интересно, – пожимаю я плечами.

– Загорать голышом на пляже?

Я молчу.

Он широко распахивает глаза и качает головой:

– Черт, так ты об этом подумала, да? Нет, здесь что-то не так. Лично я обожаю делать все голышом, и если ты попросишь меня раздеться, сделаю это без проблем. Первые пару лет своей жизни на этой планете я провел в океане без малейшего намека на одежду.

Я ему верю.

Взаправду верю.

– А как насчет тебя? – продолжает он, опять кося на меня глазами. – К чему ты завела этот разговор?

Я нерешительно закусываю губу.

– Помнишь ту ночь в музее и чем мы там занимались?

– Как любую сознательную минуту жизни, – с ленивой улыбкой отвечает он.

– Мне тоже этого не забыть, – похихикивая, признаю я и возвращаюсь к теме разговора: – Помнишь, я остановила тебя, когда ты прикоснулся к моему животу?

Улыбка на его губах блекнет.

– Конечно. Я тогда еще подумал, что когда-нибудь ты сама мне обо всем расскажешь.

– Да, только не когда-нибудь, а сегодня.

Он несколько раз кивает головой:

– Здорово. Я рад.

Теперь, когда слова произнесены, меня обуревает страх. Я застываю в нерешительности, с силой стиснув зубы.

– Я тебе только покажу, но объяснять ничего не буду. И ты поймешь, почему я так ненавижу пляжи и испытываю проблемы, когда надеваю бикини. Мне просто необходимо это сделать, понимаешь? – Откровенно говоря, я и сама толком не знаю, кому сейчас это говорю – ему или себе, – но это уже неважно. – И я это сделаю.

Портер явно озадачен.

– То есть разденусь донага прямо на этом пляже, – говорю ему я.

– Ни хрена себе… – потрясенно произносит он.

– Но я никогда еще не оставалась ни с кем голышом на пляже, поэтому мне немного не по себе.

Он с лукавой улыбкой тянет ко мне руку:

– Никаких проблем. Я вполне могу составить тебе компанию. Обожаю, когда на мне ничего нет. При соблюдении паритета сделать это намного легче.

Я обдумываю его предложение.

– Хорошо, согласна, так мне действительно будет лучше.

– На всякий случай, хочу, чтобы ты знала – по этому поводу можно было бы отпустить не одну шутку, – говорит он.

Мы оба смеемся, причем я немного нервно, а потом решаем сыграть в некое подобие покера на раздевание. Первым начинает Портер – по собственному почину. Внимательно осмотрев пляж, дабы убедиться, что мы действительно одни, он без лишних церемоний стаскивает с себя футболку. Мило, хотя и нечестно: (А) его голый торс я видела и раньше, (В) он не демонстрирует мне ничего такого, что нельзя показывать на публике. Потом он знаком велит мне продолжать.

Рассмотрев все имеющиеся в наличии варианты (утром мне пришла в голову здравая мысль надеть подходящее нижнее белье), я снимаю шорты. Его это удивляет. Кроме того, он не может отвести от меня глаз. Мне это нравится… Наверное. Я еще не решила. Просто говорю себе, что ткани на белье идет столько же, сколько на купальник, а если так, то какая тогда разница?

– Ты играешь не по правилам, Райделл, – произносит он, расстегивая рубашку.

И не успеваю я открыть рот, чтобы ему возразить, как на нем остаются лишь оливкового цвета облегающие шорты.

Обалдеть. У него поразительные ноги.