Вероятно, Алекс

– Вы лучше позвоните Бейли, – говорит Грейс, – она быстренько отыщет злодеев и скрутит их.

Я толкаю ее в плечо:

– Помолчи, Грейс Эчейби, или я стану отсчитывать сдачу с той же черепашьей скоростью, что и Мишель.

– Ну уж нет! – Она машет рукой Пенгборну. – Послушайте, может, вы наконец уже впустите нас внутрь? Не всем доступна роскошь в виде лечения природными средствами, чтобы быстрее пролетел день.

Пожилой охранник глупо улыбается, стучит в дверь и объявляет:

– Вас пришла сменить команда Грейли. Открывайте, ребята, а то я, похоже, опять где-то посеял свой ключ…

Когда мы устраиваемся на вращающихся табуретах, Грейс выключает микрофон и говорит:

– Зачем ты спрашивала Пенгборна, не подслушивают ли они, как мы здесь сплетничаем?

– Да так, ерунда, – говорю я, но ее не проведешь. – Просто мне подумалось, что Портер может слышать, о чем мы с тобой говорим.

– Почему?

– Из-за того, что он сказал мне пару дней назад. Не обращай внимания. Если честно, то все это глупости. Например, он знает, что я сладкоежка…

– Я сама ему об этом сказала.

– Ну да, он мне говорил.

– Вообще-то, недавно он о тебе расспрашивал. Совсем чуть-чуть.

– В самом деле?

– Угу, – отвечает она, глядя на меня краем глаза.

– Что же конкретно его интересовало?

Грейс пожимает плечами:

– Все по чуть-чуть. Он любопытен, этого у него не отнимешь.

– Как кошка, да? – Ничего необычного, стало быть, в этом нет. Когда Грейс больше ничего не добавляет, я говорю: – Значит, это все ерунда. Он просто дразнил меня этими кексами на «пчелах» и…

Я не столько вижу, сколько чувствую, как она резко поворачивает в мою сторону голову.

– ЧТО ТЫ СКАЗАЛА?

– Боже мой, Грейс. У меня от тебя даже уши заложило. Никогда не думала, что ты можешь быть такой громогласной.

Перед нами по-прежнему стоит очередь, поэтому я надеваю на лицо притворную улыбку и протягиваю через крохотное отверстие в окошке билеты.

– Нет, правда, у меня чуть барабанные перепонки не лопнули.

– Что ты только что сказала? Что вы с Портером катались на подъемнике? Каким это образом, хотелось бы знать?

– Долго рассказывать.

– У нас в запасе целых шесть часов.

В перерыве между посетителями я излагаю ей укороченный вариант моей истории, умалчивая о том, что разыскиваю Алекса, потому как считаю это слишком личным, просто рассказываю, как познакомилась с Патриком, понятия не имея, что иду по ложному следу.

– Ты имеешь в виду Патрика Киллиана?

Я протяжно вздыхаю. И маленький же этот городишко.

– Он должен был тебе сразу сказать, – говорит она.

– Я могла бы и сама догадаться.

Грейс качает головой:

– Нет, он был обязан внести ясность. И дать тебе понять, что вам в разные стороны. Ему должно быть стыдно.

– Не знаю, – говорю я, хотя в душе ценю высказанную ею поддержку.

Она знаком велит мне не тянуть.

Я рассказываю дальше, опуская большинство деталей, особенно о моих потайных чувствах и о том, как соприкасались наши ноги.

– Он просто хотел меня подбодрить, – говорю я, рассказывая о Портере и «пчелах», – так что ничего такого там и в помине не было.

– Гм… – только и произносит она.

– Что это значит?

– Это значит… интересно, очень интересно.

– Почему?

В дверь четыре раза отрывисто стучат. Я подпрыгиваю на месте. Грейс взвизгивает. Четыре удара могут означать только одного человека. Когда подруга открывает дверь, мои нервы напрягаются до предела.

– Приветствую вас, леди, – говорит Портер.

– Легок на помине, – отвечает Грейс, улыбаясь мне такой свирепой улыбкой, что я удивляюсь, как она вообще могла появиться на таком милом личике.

Я тут же жалею, что обо всем ей рассказала, и посылаю глазами сигнал: ВЫДАШЬ МЕНЯ – ДОЖДУСЬ, КОГДА ТЫ УСНЕШЬ, И ЗАДУШУ.

Портер смотрит сначала на нее, потом на меня. Перехватив его взгляд, я пытаюсь отвести глаза, но он манит меня, будто намазанный медом. Меня охватывает оцепенение. Внутри будто все тает, сердце бьется так, будто за мной гонится толпа зомби. Я никак не могу вдохнуть в легкие достаточно воздуха. Идиотская Парилка. В ней можно с ума сойти от жары. Мне физически плохо, я боюсь, что вот-вот грохнусь в обморок.

– Привет, – тихим голосом говорит он.

– Привет, – отвечаю я.

Где-то далеко-далеко кто-то притоптывает ногой.

– Бейли.

Мне нравится, когда он называет меня по имени. Боже мой, что за глупости?

– Да, – звучит мой ответ.

– Посетители.

Черт бы их побрал! Мне каким-то непостижимым образом удается не произнести эту фразу вслух, но, поворачиваясь на стуле быстрее, чем нужно, я ударяюсь ободранной коленкой, которая до конца так и не зажила, и вскрикиваю. Боль помогает справиться с порчей, насланной на меня Портером и сводящей меня с ума. Но только до тех пор, пока я не ощущаю легкого прикосновения к руке.

Я опускаю глаза. Портер протягивает мне сложенную салфетку. Из колена опять сочится кровь.

– Спасибо, – шепотом благодарю его я, прижимаю ее к ранке, а другой рукой ловко просовываю в окошко билет.

– Пойдешь сегодня на посиделки у костра? – спрашивает Портер, но только не меня, а Грейс.