Версия Теслы. Дилогия (СИ)

— Подумаешь, — буркнул я, ступая по листьям, усеивающим пол даже в помещении. Не сводя с меня взгляда, ворон каркнул ещё раз. Как ни крути, эти птицы — единственные живые существа здесь. Пару раз, правда, я видел кошачьи силуэты, но сомневаюсь, чтобы кошки забредали сюда осознанно. А вот вороны во Вневремени чувствуют себя хозяевами.

С лёгким шелестом меня выбросило в реальность. Стараясь больше не шуметь и не касаться ничего лишний раз, я заглянул под один из столов. Сигил был сломан. Причём не просто сломан, — попробуй кто — нибудь перечеркнуть или стереть его, как весь бар погрузился бы в двухчасовой сон. Он был деактивирован. Кем — то, кто знал про защитную систему. Тем, кто пришёл убивать. Блин, даже окончательно свихнувшийся маньяк с бензопилой наготове, случайно забредший в бар, задумался бы о мире во всём мире. Но этот «кто — то» целенаправленно избавился от печатей. Вряд ли он наткнулся на них случайно. Он либо как — то чувствовал сигилы, либо знал, где они находятся. И из второго варианта следовал вывод: тот, кто пришёл убивать, бывал в баре раньше.

Я чувствовал себя ребёнком с бумажным самолётиком, который кто — то из взрослых смял, даже не объяснив причины. Это было как плевок в лицо, насмешка над моими магическими способностями. Это был вызов. Если какой — то нахал думает, будто может заявляться на мою территорию и преспокойно творить всё что вздумается, то он крупно ошибается.

Разговор на улице стих, кто — то взялся за дверную ручку. Я перемахнул через стойку и затаился, прикидывая шансы на обнаружение. Будет очень некстати, — попасться с этой проклятой записной книжкой. Я закрыл глаза и восстановил дыхание, одновременно шаря рукой вокруг себя. В пространстве между дном стойки и полом пальцы наткнулись на что — то вроде блокнота. Сняв очки, я поддел это дужкой и подтащил поближе. Когда записная книжка оказалась у меня в руках, я раскрыл её на букве «Т» и увидел ту надпись, о которой говорила Рита. Но на следующей странице обнаружилось кое — что поинтереснее — крупные корявые буквы: «Тесла, сохрани». Я пожал плечами и положил книжку во внутренний карман куртки, решив отложить её более подробное изучение на потом.

Милиционер, открывший дверь, постоял на пороге несколько секунд, негромко ответил другому и загремел связкой ключей, — наверное, собирался запереть бар. Я уже наметил себе выбраться после его ухода, но мой желудок очень некстати напомнил, что мы ещё ничего не ели, возмущённо забурчав.

Я снова активировал кольцо, и вылез из своего убежища. С разбегу высадив ногой стекло в ближайшем окне, я выскочил на улицу и побежал что было сил. Энергии в кольце хватило как раз до поворота, где меня и выкинуло из Вневремени.

Наверное, многие задумались бы, сперев улику с места преступления, но у меня угрызений совести не было. Во — первых: её до меня почти никто не видел; во — вторых: даже если бы и видели, книжка совершенно не помогла бы милиции. Пусть ловят людей, а к тому, что входит в категорию «сверхъестественное» не прикасаются. Целее будут.

А ведь именно так и влипают во всякие истории.

* * *

За мной следили. Это ни с чем не сравнимое ощущение чужого взгляда между лопатками, — не давящего, но вполне материального, побуждающего бежать, оторваться от преследователя. Или преследователей — это уже как получится.

Я ускорил шаг и свернул в ближайший переулок, показавшийся мне достаточно безлюдным. Дойдя до конца переулка, я снова повернул, притаился за джипом, припаркованным возле чьего — то дома, и стал считать до десяти. На «десять» я с грозным видом выскочил из — за машины, приготовившись к любым неожиданностям.

Но в переулке никого не было.

Здоровенный жёлудь пролетел мимо. Второй ударил в спину. Я развернулся, высматривая того, кто их бросает, и третий попал мне по животу. Человечка на крыше это очень развеселило. Он был не выше ребёнка лет десяти, имел угловатое телосложение и чересчур большую голову. Картина дополнялась кожей цвета хаки и огромными зрачками. Полагаю, для неподготовленного человека такая встреча могла бы обернуться заиканием.

Не сводя с меня взгляда, доганьер сбросил вниз ещё три жёлудя. Итого шесть.

— В шесть? — спросил я.

Человечек на крыше подпрыгнул в знак согласия, — его голосовые связки совершенно не были предназначены для человеческой речи, поэтому он не утруждал себя разговорами.

— Идёт, — кивнул я.

Он ещё раз подпрыгнул, насторожился и, погрозив кулаком в сторону, убежал. В следующую секунду кусок крыши, где только что сидел доганьер, разнесло на куски.

Высокий мужчина в чёрном плаще опустил руку и направился ко мне. Он нёс с собой звон.