Весь пламень сердца

Очень скоро рабочие узнали, что Киров имел тогда в виду блюминг. Прошло немного времени, и мы приступили к созданию первого советского блюминга. Сергей Миронович был постоянно в курсе этой новой для нас и сложной работы. Он звонил по телефону, вызывал к себе администрацию, партийных работников и требовал исчерпывающих сведений о ходе работ.

Когда начали формировать первую станину блюминга, Киров снова приехал на завод.

Начальник цеха, который сопровождал Кирова, подозвал меня и сказал:

— Вот наш мастер, товарищ Кириллов.

— Ну, — говорит мне Сергей Миронович, — рассказывай, старина, как дела идут, показывай мне свое царство.

Повел я Мироныча по своему токарному участку. Рассказываю ему, где какие станки, как и что обрабатывать собираемся. Мироныч слушает внимательно. Довел я его до конца отдела. А там лежала кованая шестерня, огромная, тонн на 60. Киров около шестерни остановился и спрашивает меня.

— Где же вы такую махину обрабатывать будете?

— А вот на этом станке, — отвечаю.

— Да что вы, — усомнился Мироныч, — можно ли на таком старом станке этакую шестерню обработать?

Тут я воспользовался случаем и говорю:

— Конечно, для этого дела не такие станки нужны. Грубую-то обработку кое-как и на старом станке провести можно, а вот начисто — прямо и не знаю, как быть.

Понял Мироныч, к чему я клоню.

— Что ж, — говорит, — придется раздобыть для вас новый станок. Уж больно важное дело вы делаете.

Когда шли обратно по цеху, вдруг спросил меня Мироныч:

— Давно работаете на Ижорском?

Узнал, что с 1897 года, поинтересовался:

— Раньше-то как с производительностью труда дело обстояло?

Я рассказал, как мы до революции пять лет один плохонький миноносец делали.

— Вот поэтому-то мы и отстали, — заявил Мироныч. — Теперь надо догонять без передышки.

Уехал Киров, а о своем обещании не забыл: через пару недель получил я новый мощный станок «Вальдрих».

Когда отлили мы, наконец, первую станину и сообщили об этом Миронычу, Киров был очень доволен. Он сказал:

— Прекрасно сдвинули дело. Это большой плюс для вашего завода.

Когда рабочие вынимали станину, Киров все беспокоился: нет ли где трещин. И все сам проверял.

В станинах блюминга нужно было просверлить дыры, а у нас на Ижорском заводе не было подходящего станка. Об этом узнал Мироныч и очень взволновался:

— Смотрите не запорите станину. Возьмите соответствующий станок с «Дизеля».

Очень мы тогда поразились. В самом деле: руководит человек всей политической жизнью огромного города, огромной области и знает не только о состоянии каждого завода, но и где какие станки имеются.

И действительно, на «Русском дизеле» мы достали специальные станки и просверлили станины.

Из воспоминаний В. Я. КИРИЛЛОВА, мастера Ижорского завода в Ленинграде.

СЕВЕРНОЕ СИЯНИЕ

Виднейший ученый, специалист по минералогии и геохимии, академик Ферсман был в этот день не в духе. Куда-то запропастилась папка с очень важными бумагами, и Александр Евгеньевич не мог ее найти. Он сердился на жену, его раздражал шум, доносившийся с улицы, и тем более рассердил его резкий, настойчивый звонок у двери. «Кого еще там принесло не вовремя…» — подумал он раздраженно и крикнул жене:

— Меня нет дома!

Он слышал, как щелкнул дверной замок. Слышал не то испуганный, не то изумленный возглас жены. Вслед за тем раздались уверенные, четкие шаги в коридоре, и незнакомый веселый голос произнес:

— Но если вас нет дома, Александр Евгеньевич, то кто же это так громогласно распоряжается в вашей квартире?

Академик оторопел. В дверях кабинета стоял Киров. Первым чувством ученого был жгучий стыд. Но Сергей Миронович улыбался так приветливо, что у Ферсмана отлегло от сердца.

— С утра сегодня сержусь… — забормотал он, забывая пригласить гостя в комнату. — Папка пропала. А там бумаги… Все ящики в столе перерыл…

— Не та ли папка, что валяется у вас под столом? — спросил Киров, окинув кабинет веселым взглядом.

— Она! — ахнул Ферсман. — лежит прямо на виду!..

— Ну, в таком случае настроение у вас должно перемениться, — сказал Сергей Миронович и, входя в кабинет, протянул Александру Евгеньевичу руку. — Здравствуйте.

Неожиданным для академика был этот визит. А Киров уже давно готовился к нему. Он знал, что ученый живет замкнуто, что лишь узкий круг друзей бывает у него дома. Многие сослуживцы и коллеги Александра Евгеньевича поговаривали, что у него накоплен огромный материал о богатствах недр Севера. Но никому он этих материалов не показывает.