Весенная пора

— И шаман плясал… И поп пел… Не помогли, только без денег оставили! Умру скоро! Спаси меня, дорогой фельдшер!

— Уж и дорогим стал!.. Ишь, хватился! Раньше надо было вспомнить! А то обратись еще разок к шаману! — высказывались зрители, уже успевшие позабыть о надвигающейся опасности.

В это время кто-то сильно дернул снаружи дверь и начал колотить в нее кулаками.

Подбежав к порогу, учитель крикнул:

— Кто там?

В ответ послышалось что-то глухое, неразборчивое, но, видно, учитель все понял.

— А что вам нужно? — спросил он. — Школа закрыта на пасхальные каникулы… Когда начнутся занятия, милости прошу… Нет, не впущу! Сейчас здесь не школа, а моя квартира. Я праздную со своими друзьями… с своими гостями… Я к вам в дом не ломлюсь и вас прошу мне праздник не портить.

Но тут к выходу прокрался выбравшийся из заднего ряда Лука Губастый. Неожиданно для всех он откинул засов и широко распахнул дверь. Учитель и опомниться не успел, как в помещение ввалились поп в рясе, наслежный князь Иван Сыгаев, с кортиком на боку и с медалями на груди, за ними начальник почты — краснорожий Тишко в своей служебной форме и последним писарь наслега, сын князя Никушка Сыгаев.

Иван Малый со взметнувшейся за спиной ризой из одеяла этаким ширококрылым чертом пролетел в комнату пансионеров. Следом за ним бросился Эрдэлир с развевающимися длинными седыми волосами из конской гривы. Туда же, споткнувшись о брошенный медный таз, с грохотом пробежал Никитка, а за ним еще несколько учеников. А «больной» на этот раз так вошел в роль, что остался лежать.

На минуту воцарилась томительная тишина.

— Ну! — рявкнул вдруг кирпично-красный Тишко и, тараща на людей водянистые глаза, стал бессмысленно поглаживать свои пышные сивые усы.

— Вы зачем здесь собрались? — спросил князь, обращаясь ко всем. Не дождавшись ответа, он ткнул Егордана пальцем в грудь: — Вот ты, Егордан, зачем ты здесь?

— Были в церкви, потом собрались, чтобы вместе домой идти, — поспешил ответить за приятеля Андрей Бутукай.

— А дома-то у вас в разных сторонах… Да и не тебя я спрашиваю, а Егордана.

— Да уж где люди, там и я… — смешался Егордан. — Все здесь, ну и я тоже…

— Я их пригласил, все они мои гости, — объяснил учитель, решительно подходя к князю. — Разве мне нельзя позвать друзей на праздник? Я ведь не допрашиваю ваших гостей, почему они к вам пожаловали.

Тут Тишко вдруг запрокинул голову и расхохотался, да так громко, что даже поп и князь недовольно покосились на него.

— Ха-ха-ха, ха-ха-ха! Гости! — всплеснул он руками. — Не многовато ли будет, а? — И он опять загоготал, тряся головой и отчаянно отмахиваясь руками.

Тем временем Никуша Сыгаев побывал в соседней комнате и привел оттуда Ивана Малого и Дмитрия Эрдэлира в их столь необычном обличье. Они, оказывается, стояли там, забившись в угол, и с тревогой прислушивались к тому, что происходит в классе, не потеряв, однако, надежды продолжать представление после ухода непрошеных гостей.

Видимо, поп и князь вначале не заметили убегающих артистов, и потому теперь оба поразились.

— Господи боже мой! — воскликнул поп, пятясь задом от новоявленного «священника», да к тому же своего двойника.

При этом он налетел на кого-то, вдруг побагровел и, обращаясь уже к Боброву, начал выкрикивать по-русски:

— Это что такое? Что это такое, господин фельдшер?

— Да я тут рассказывал собравшимся о соблюдении гигиены, о пользе медицинской помощи, — медленно ответил фельдшер, стараясь не выказать волнения и вместе с тем с трудом сдерживая смех.

— Но это? Это к чему? Я вас спрашиваю, господин фельдшер! — настаивал поп, указывая то на совершенно растерявшегося и опустившего голову Ивана Малого, то на Дмитрия Эрдэлира, который с явно преувеличенным недоумением на лице вызывающе разглядывал гостей. — К чему эти…

— Да они это сами выдумали по своей глупости, — решил выручить фельдшера догадливый Андрей Бутукай.

— М-да! — рявкнул опять Тишко, подкручивая усы. — П-попались, братцы!

— Я хотел объяснить людям, что эти вот, — фельдшер указал на «попа» и «шамана», — не могут помочь больному.

— Шаман — да! Но… но…

— Я, признаться, на обоих смотрю одинаково.

— Вот как?!

— Да, вот так!

— Князь, я попрошу тебя составить акт на сие безобразие… Богохульство! — возмущенно добавил поп и обратился к собравшимся: — А вы все расходитесь по домам и молите бога, чтобы он простил вам ваши грехи.

Да подумайте о том, куда влекут вас потерявшие веру в нашего спасителя антихристы — учитель и фельдшер. Расходитесь…

— Нет, останьтесь, — внятно произнес учитель.

— М-да! Акт! Обязательно акт! Как-кое без-зобра-зие затеяли! — Тишко выдвинулся вперед и, закинув руки за спину, молча постоял, уставившись на людей. — Ишь с-скоты! Кнута захотели!

— Ну, Никуша, пойдем составим акт. — И князь медленно направился к двери.

Поп широким взмахом руки благословил народ и тяжелым шагом, слегка покачиваясь, двинулся вслед за начальством.

Оставшиеся некоторое время молчали. Потом раздался молодой и бодрый голос Андрея Бутукая.