Весенние ласточки

— А на самом деле он оказался одним из тех сумасшедших, которые появляются каждый раз, когда происходят выборы, — вмешался Вильнуар.

— Еще лучше, дорогой мой, — просто влюбленный, ожидавший свою девушку. Он был счастлив, узнав, что происходит, и радостно воскликнул: «Так вот почему она так опаздывает!»

— Очаровательная история, — сказала Маринетта. — Надеюсь, его выпустили?

— Вот об этом префект ничего не говорил.

В половине второго члены парламента и их гости снова встретились в зале Конгресса; первые заняли места в амфитеатре, последние разбрелись по ярусам. У Маринетты от шампанского и духоты пылали щеки. Она решила попудриться. Ровно в два часа собравшиеся были оповещены барабанной дробью о прибытии президента республики. За несколько минут до этого прожекторы ярко осветили трибуну. В зал вошел председатель Высшего совета магистратуры Франции. Его сопровождали двое распорядителей с цепями на груди и шестеро секретарей. Он медленно поднялся по ступеням на трибуну, в то время как человек двадцать репортеров из телевизионного центра наводили на него свои аппараты. Президент охотно позировал операторам. На нем был фрак, белая рубашка, белый галстук.

— Говорят, его заставили нарумянить щеки, — сказала соседка Маринетты.

В надежде, что операторы направят свои объективы на публику, Маринетта для большей фотогеничности облизала губы.

Гул голосов постепенно затихал, и когда президент позвонил в серебряный колокольчик, который стоял справа от него, водворилась полная тишина. «Объявляю открытым конгресс парламента», — провозгласил президент и после этого прочел статьи конституции, относящиеся к избранию президента республики. Он подчеркнул, что по закону выборы проводятся без дебатов, тайным голосованием и по поименному вызову.

Президент предложил назначить тридцать шесть человек, на которых будет лежать обязанность следить за порядком голосования, и после этого объявил: «Сейчас я при помощи жеребьевки определю, с какой буквы начнется поименный вызов». Из корзины, накрытой темно-зеленой материей, он достал белый билетик, на котором оказалась буква «б». Только у одного депутата фамилия начиналась с этой буквы, и поэтому сразу перешли к букве «в». Вильнуар проголосовал четвертым. Ему аплодировали члены его группы и несколько министров, сидевших на правительственных местах.

Последнее обстоятельство очень обрадовало Маринетту. Она с интересом следила за церемонией, которая постепенно теряла торжественный характер. Один из распорядителей вызывал депутатов, те торопливо пробирались к трибуне, поднимались по ступенькам, где им вручали белый контрольный шар, который они отдавали вместе со своим бюллетенем одному из секретарей. Тот клал шар в одну урну, бюллетень во вторую. У трибуны толпились в ожидании своей очереди депутаты и сенаторы. Они образовали плотную стену, преграждая путь к лестнице. Некоторые из них, потеряв терпение, отправились в коридор или в буфет, и чиновники вынуждены были их разыскивать. Чтобы видно было, какая буква голосует, на больших картонных щитах по обе стороны трибуны попеременно вывешивались огромные буквы. Это и чисто французская суматошливость создавали атмосферу школьной перемены. Время от времени в разных концах зала вспыхивали аплодисменты — члены разных групп приветствовали своих лидеров, которые шли голосовать. Особенно горячие аплодисменты раздались с мест, где сидели коммунисты, когда голосовал их кандидат, старейший член Национального собрания — Марсель Кашен.

Маринетта, не вытерпев духоты и нескончаемой канители, вышла в коридор. Вскоре к ней присоединился Вильнуар.

— Это надолго? — спросила она.

— На час с лишним, — ответил Вильнуар. — Будут снова вызывать всех, кого не оказалось на месте.

— А президента выберут?

— Нет. Выставлено восемь кандидатур, и большинства никто не наберет.

— Мне хочется уехать. Я устала.

— Как хочешь, дорогая. Второй тур состоится вечером, ты еще успеешь вернуться.

— И тогда кого-нибудь выберут?

— Еще ничего не известно. Для этого нужно, чтобы воздержались коммунисты…

Маринетта уехала в машине. У подъезда она встретила прогуливающихся под руку Жака с Жаклиной. Маринетта узнала их и приветливо улыбнулась. Их вид напомнил ей рассказ о влюбленном юноше, задержанном сегодня в версальском парке…

* * *

Жак и Жаклина только что вышли из Люксембургского сада, где они провели всю вторую половину дня. Последние недели у них было немало огорчений, и они только начали выпутываться из свалившихся на них невзгод.