Вещий. Разведка боем

Я вскочил на коня и вскоре оказался в городе. Снял комнату на постоялом дворе, а коня оставил на конюшне, теперь он может мне помешать. Быстро прошел по дороге в город, нашел торг. Вот и закуток, где торгуют живностью – овцами, козами, коровами, лошадьми. Вернее, где должны торговать лошадьми, потому как овцы и коровы на продажу были, а лошадей не было. Неужели перемудрил? Или лошадей в другой город отогнали? Нет, не должно бы, надо порасспрашивать.

Я подошел к кузнецу – его лавка с нехитрым товаром вроде подков, стремян, удил стояла рядом с местом для торга лошадьми. Завел неспешный разговор. Ремесленник оказался словоохотливым – и то, покупателей не было, почему бы язык не почесать с незнакомцем.

Слово за слово, я перевел разговор на лошадей. Мол, купить хочу, моя лошадь пала, да вот незадача – ни одной, даже завалящей лошадки на торгу нет.

– Не повезло тебе, а вот не более как седмицу али поменее чуть хороших лошадей продавали.

– Что, всех продали?

– Не всех, хотя и цену не ломили.

– Так, может, продавца укажешь? Если лошади не все проданы, я у него одну для себя куплю.

– Может, и купишь, только он не в городе живет: башкир он, недалече, в Лисках проедается.

– Как звать-то его?

– Равиль, да в деревне его все знают, спросишь – покажут.

– Ну, спасибо тебе, добрый человек, желаю удачи.

Я отправился по дороге в Лиски – даже поесть забыл, хотя день уже клонился к вечеру. Меня гнал вперед азарт. Взять этих гадов, отомстить за стрельцов и вернуть казну – вот чего я жаждал!

В Лисках мне сразу показали дом Равиля. На стук в ворота вышел ну вылитый татарин. Я чуть за саблю не схватился, увидев его. Ну, это еще впереди. Раскосые глаза смотрели настороженно – нехорошие глаза, оценивающие.

Поздоровавшись, я сказал, что меня направили добрые люди, коней купить. Заслышав про коней, Равиль заулыбался. Как же, покупатель сам домой пришел. Башкир взглянул на мои запыленные сапоги, понимающе ухмыльнулся.

– Это я мигом, подожди.

Равиль ушел на задний двор и через пару минут вышел с отличным конем. Не крестьянской лошадкой, привыкшей к тяжелой ежедневной работе – пахать, телегу возить, с потертой шеей от хомута. Нет, это был верховой конь, высокий, статный.

– Смотри, хороший конь.

– Вижу. Мне бы еще таких три-четыре.

– А цену знаешь?

– Назови, поторгуемся.

– Три рубля серебром.

Цена даже меньше, чем на торгу. Понятно, улики побыстрее ликвидировать хотят.

– Дома у меня сейчас нет, приходи завтра с утра – товар будет, – добавил Равиль.

Я сделал вид, что обрадовался, пообещал зайти завтра и в знак серьезности намерений оставил задаток.

Нашел ночлег через два дома и устроился на сеновале. Отсюда отлично был виден дом Равиля. Начало темнеть, и я забеспокоился – как наблюдать за ним ночью?

Хлопнула калитка, и я увидел Равиля. Он осмотрелся, пошел по улице. Я выбрался с сеновала и последовал за ним. Шел осторожно стараясь не наступить в темноте на какую-нибудь ветку, но татарин не оглядывался – пер вперед, как танк. Похоже, что о конспирации он и понятия не имел.

Равиль, напевая что-то тягучее, башкирское, вышел из деревни. Интересно, куда же он направился?

Равиль шел, не оглядываясь, по дороге. Видимо, дорогу знал до последней колдобины, так как и в темноте шел быстро. Вот и следующая деревенька – небольшая, в три дома.

Равиль подошел к крайнему дому, стукнул три раза, пауза – и еще два удара. А стук-то условный, никак, к сообщнику пришел. Я остановился, а потом подполз поближе к избе.

Вышел хозяин.

– Это я, Равиль.

– Чего принесло ночью?

– Покупатель на коней объявился, из города пришел.

– Чего хочет?

– Просил трех-четырех коней. У меня же только один, ты знаешь.

– Утром пригоню, ежели сейчас, вся деревня услышит. А что, при деньгах покупатель?

– При деньгах, задаток мне оставил.

– Может, его того?! – Хозяин дома чиркнул по шее. – Да денежки и забрать? А лошадей на торг отгоним.

– Я не против. Он один, через два дома от меня ночевать устроился – я посмотрел.

– Вот завтра его и прикончи в конюшне, только во дворе не наследи, не как в прошлый раз.

Попрощавшись, Равиль отправился к себе в деревню, в лесу стал распевать во все горло веселую песню на башкирском. Языка я не знал, но то, что веселая, было и так понятно.

Вот гад! Ему человека прикончить – в радость. Надо воспользоваться моментом: вокруг темно, свидетелей нет.

Я коршуном налетел на него, с лета ударил его по голове. Песня прервалась, башкир упал на дорогу. Весело ему, ишь, новый Басков объявился.

Я связал ему руки его же поясом, похлопал по щекам. Башкир очухался. Попытался сесть – получилось со второго раза, мешали связанные руки. Увидев мое лицо рядом, растерялся, глаза забегали.

– Что, Равиль, не ожидал увидеть?

– Ты что, мы же завтра дого…

– Заткнись, я не покупатель – я пес, который идет по следу и карает таких, как ты.

– Я ни в чем не виноват, – заблажил Равиль.

– Ты думаешь, я не знаю, откуда кони? Кто из арбалета стрелял?