Весна сменяет зиму

Оборона была пустяковой, ни о какой серьёзной огневой точке не могло идти и речи, первый этаж был сплошь напичкан минами и растяжками, ворота были закрыты на огромную железную трубу, что предотвращала открытие снаружи, а дверь подпирали огромной телегой, заполненной кирпичами и разного рода железками. На второй этаж вела металлическая винтовая лестница, кругом небрежно валялся разный инструмент, грабли да лопаты, канистры с разными смесями и прочее. Второй этаж встретил гостей прелым запахом пота и пыли, по углам сидели хмурые и усталые солдаты, лица их были мрачны как с похмелья, глаза уныло осматривали гостей. В воздухе висела атмосфера уныния и страха.

Гостей встретил руководитель обороны магазина и по стечению обстоятельств самый старший по званию среди присутствующих, но далеко не самый опытный офицер, капитан Лефор. Он был больше похож на торговца фруктами, где-нибудь на сельском рынке. Тучный, низкорослый с густыми усами, его тусклый взор едва вырывался из под мощного выпуклого лба. Как капитан позже рассказал Чаку, он был простым капитаном из тыловой части. Он был переброшен со своей ротой из под провинциального городка на фронт, вместе со своими неопытными солдатами, погрязшими в тылу в пьянстве и безделье. Первый бой кончился для них трагически и, потеряв большинство солдат на передовой, он вместе с уцелевшими бойцами укрылся в магазине, в который позже стеклись остатки разных подразделений. Голос его был таким же невыразительным и скучным как и он сам. Не имея ни малейшего понятия о бое, он старался хоть как-то организовать пол сотни солдат, что мучились от ран и голода в тылу врага, но не имея в своём характере лидерских качеств, всё было насмарку. Он спросил Чака о его опыте, но вместо него ответила Китти.

– Капитан Лефор, лейтенант Чак Зит имеет большой опыт командования ротой, он командовал много лет ротой горохраны и уже имеет не малый срок боевого опыта. Да и я лично видела как он неплохо ориентируется в сложных боевых ситуациях, думаю он сможет вам помочь.

– Да, лейтенант Зит, вы могли бы принести пользу нам. От меня проку нет, я не фронтовой офицер, принимайте командование этими ребятами, – тихим, неуверенным голосом молвил Лефор.

– Как я буду главным, имея рядом с собой двух капитанов? По уставу кто старше в звании, тот и у руля, да и как я возьму вашу роту, при том, что вы при них? – отпирался Чак.

– Да кой им прок от меня, я не более их понимаю, что делать. Я дурак и этого не скрываю, там откуда я, чтобы стать офицером не нужно ни ума, ни сил, только подходящее образование. Я погублю этих парней, заведу их в могилы. А вы можете проявить себя.

– К тому же, – вмешалась вновь Китти. – При сложных обстоятельствах командир подразделения может под свою ответственность сложить с себя командирские полномочия на более опытного офицера. Я как капитан являюсь свидетелем данной передачи полномочий.

– Китти, ты с ума сошла? – не выдержал давления Чак и повышено гаркнул на девушку.

Лина резко подступила к Чаку и схватив за рукав резко одёрнула в сторону. Они отошли от Лефора и оставшись в стороне от посторонних ушей девушка начала:

– Чак, сукин ты сын, кончай препираться, как ни крути, ты самый опытный среди нас, я не смогу ничего сделать, я штабная крыса, Лефор объективно сельский дурень, кому вытаскивать нас из задницы? Ты посмотри, посмотри на этих зелёных парней, им не понятно, что здесь происходит, они напуганы, а их капитан напуган вдвое сильней. Я, Чак, хочу выжить, я не хочу помирать среди этих рулонов изоленты и лопат, я хочу обратно в штаб, помоги мне, помоги им.

Чак недоумённо смотрел на просящее, даже умоляющее лицо девушки, её глаза впивались взглядом в него, она действительно верила ему, она возлагала на него надежду и вполне объективно полагалась на его опыт. Чак не мог ей отказать, в этот момент он почувствовал, что между ними есть какая-то связь, и ему действительно хотелось помогать ей. Хотелось, что бы она жила. Ему было неуютно от этого, но собравшись с силами, из его уст выскочили слова.

– Китти, дорогая моя, я сделаю то, что ты скажешь, но не ради этого напуганного стада, только ради тебя.

– Почему только ради меня? – удивлённо спросила девушка и ещё больше впилась в него взглядом.

– Хрен его знает Китти, но ради тебя я согласен.

– Чак, ты что? Влюбился в меня? – не спуская зелёных глаз с него, спросила она.

– А что? Нельзя в тебя влюбляться?

– Прости меня, но если ты в меня влюбился, то взаимностью я тебе не отвечу.

– А зачем ты меня тогда целовала?

Китти опустила взор и тихо сказала, так тихо, что Чак едва её слышал.

– Чак, прости меня, но то была пьяная глупость, не могу я тебя любить, нет, а поцелуй, прости за него. Я наверно полная дура, раз дала тебе повод. Прости, но не надо в меня влюбляться. Я не дам тебе взаимности, – что-то странное звучало в её голосе, может это была вина, а может просто смущение и неловкость.