Весна сменяет зиму

Китти открыла глаза, было уже утро, солнечный свет пробивался сквозь пыльные стёкла в дом. Она спала возле печки в обнимку с Чаком, укрытая кучей разных курток и тулупов, в доме было уже прохладно, но от печки ещё тянуло теплом. Солнечные лучи играли на бревенчатых стенах, освещая небогатый интерьер сельского дома, с низкими потолками и кривыми полами, что страшно скрипели при малейшем нажатии на них.

На улице раздавались голоса с ярко выраженным котивским диалектом, тарахтел двигатель. Китти мигом поднялась на ноги и подбежала к окну, накидывая на ходу одежду. Доски под ногами пронзительно заскрипели. Она прислонилась к окну и увидела на улице десяток солдат. Они шли, озираясь по сторонам, в руках их были автоматы, на рукавах виднелись чёрные шевроны разведки. Чуть дальше полз лёгкий танк, со свежими отметинами боя. Китти резко подскочила к Чаку и принялась его будить.

– Чак, Чак, проснись, здесь солдаты!

– Что? – резко подорвавшись, спросил он.

– Солдаты их много, они здесь! Это наши!

В следующее мгновение к двери подошли двое и подёргали её, она оказалась заперта, затем один, что-то сказал другому и через секунду ударом ноги солдат выбил её. В сарай ворвался утренний свет и двое солдат с автоматами.

– Вы кто такие? – ошарашенно спросил один из них.

– Кто, кто, дезертиры они, разве не видишь, котивы же! – тут же рявкнул второй и направил на них автомат.

Чак ничего не успел сказать, как в сарай ворвались ещё двое, один из них был офицер в маскировочном халате и оглядев обоих коротко заявил.

– Это дезертиры.

– Постойте товарищ офицер…, – хотел было заговорить Чак, но тут же получил удар прикладом в лицо.

После чего все четверо принялись их избивать, прикладами, ногами и руками, Китти потеряла сознание от второго удара, Чак же, пытался защититься, но схватка была неравной и через мгновение он тоже упал рядом оставшись в сознании, из носа потекла кровь.

– Вонючие дезертиры! – рявкнул офицер убирая автомат за спину. – Как крысы всюду прячетесь, вы проклятые сволочи! Мы из-за вас чуть войну проиграли! Ублюдки, мрази, устроили себе здесь логово! Управы на вас нету! Какая часть? кто ваш командир?

– Мы не дезертиры, – прохрипел Чак, зажимая разбитый нос.

– Ты, мразь, дезертир, по твоей подлой физиономии вижу, либо того хуже предатель, хотя дезертир и предатель одно и то же! Но ничего, в отделе разберутся кто вы, я бы вас прям здесь обоих положил, но я офицер, а не тварь вроде вас!

– Ты не офицер, ты кусок дерьма в форме! – рявкну Чак и тут же получил удар в затылок, после чего так же потерял сознание.

– Связать обоих, отвезём их старине Тибу, пусть сам решит, что с этими ублюдками делать.

Очнулся Чак только спустя пару часов, руки были туго связаны за спиной, да так, что аж кисти онемели. Он и Китти были в кузове грузовика, рядом сидели ещё трое солдат. Машина ехала по ухабистым дорогам, перед глазами открывался знакомый вид – Генгаг! Проклятый город. Теперь он стал ещё страшнее, горело всё, все дома, все деревья, в воздухе был смрад из за пожаров, кругом, словно игрушки были разбросаны танки и машины, по обочинам лежали ряды трупов. Не смотря на день, было темно из за дыма, дышать было невозможно, видимо кто-то снова применил газ. Вскоре грузовик обогнал колонну пленных медивов, их было больше тысячи, все были чумазые и оборванные, кто-то шёл босиком по снегу, кто-то полуголый.

Чак услышал знакомый плачь и обернулся, плакала Китти, тихо уткнувшись в его плечо.

– Все будет хорошо, – прошептал Чак, но она молчала.

– Сиди молча, – рявкнул на него один из солдат, сидящий напротив и сжимающий меж коленей автомат.

– Вы совершаете ошибку! – прикрикнул на них Чак. – Мы муринские офицеры.

– Может и были ими пока не дезертировали, – тут же ответил второй.

– Мы не дезертиры, мы пробивались из окружения!

– Ты бы помолчал бы, офицер. Доставят тебя куда положено и там разберутся. А мне плевать на то, кто ты есть и кем ты был. Мне приказано смотреть, чтоб ты не утёк.

Грузовик подпрыгивал на ухабах, бренчало, что-то в районе правого борта, скрипели изношенные колодки. Узкие улочки были завалены битым кирпичом, да сгоревшей в последних боях техникой. Чак с отвращением увидел муринских солдат. Он был в ужасе и удивлении от происходящего, бывшие бравые солдаты, непобедимой армии теперь едва походили на воинов, скорее на разбойников. Обросшие, грязные и пьяные, они шлялись по домам в поисках добычи, сложно было разобрать кто есть кто. Вылитые разбойники.

Грузовик подпрыгнул на большой кочке и Чак с Китти повалились на пол кузова, их тут же подняли. Изо рта солдата несло алкоголем и табаком. Он велел им держаться крепче, иначе они разобьют себе носы. А по обе стороны от дороги вели группы пленных фавийцев, котивы жестоко лупили их и подгоняли. Тех кто не мог идти забивали прям в грязном снегу и стреляли в голову. Чак успел увидеть, как двоих несчастных убили и отбросили в канаву. Лёгкая дрожь и отвращение пробежались по его телу. Стало немного не по себе.