Вестник, или Жизнь Даниила Андеева: биографическая повесть в двенадцати частях

Уже на первом ночном допросе на вопрос: "А кто читал этот ваш роман "Странники ночи"?" Андреев перечислил, понимая, что большинство его читателей и слушателей здесь известны, но не предполагая, что им грозит:

"1. УСОВА Татьяна Владимировна.

2. Ее мать — УСОВА Мария Васильевна.

3. МУСАТОВ Сергей Николаевич.

4. Его жена — МУСАТОВА Наталия Васильевна.

5. ХИЖНЯКОВА Галина Васильевна.

6. АРМАНД Тамара Аркадиевна.

7. Ее дочь — АРМАНД Ирина Львовна.

8. Моя жена — АНДРЕЕВА Алла Александровна.

9. СТЕФАНОВИЧ Николай Владимирович.

10. ДОБРОВ Александр Филиппович.

11. МАЛАХИЕВА — МИРОВИЧ Варвара Григорьевна.

12. БРУЖЕС Александр Петрович.

13. Его сын — БРУЖЕС Юрий Александрович.

14. КАЛЕЦКАЯ Мария Самойловна.

Кроме них, читали роман "Странники ночи" следующие лица, теперь уже умершие:

1. ДОБРОВ Филипп Александрович.

2. ДОБРОВА Елизавета Михайловна.

3. МИТРОФАНОВА Екатерина Михайловна.

4. ФИНКИЛЬШТЕЙН Варвара Дмитриевна.

Отдельные главы из романа я читал ИВАНОВСКОМУ Александру Михайловичу и его жене Марии Владимировне. Это были главы из самого раннего варианта романа. Читал я Ивановскому примерно в 1937 году.

Отдельные отрывки читал я также Василенко Виктору Михайловичу.

О существовании романа "Странники ночи" знали ХАНДОЖЕВСКАЯ — ДОБРОВА Галина Юрьевна, КОВАЛЕНСКИЙ Александр Викторович, а также его жена ДОБРОВА Александра Филипповна, МАТВЕЕВ Сергей Николаевич"[386].

На последний вопрос, не забыл ли он, кто еще читал роман или знал о его существовании, Андреев ответил: "По — моему я назвал всех. Если я вспомню еще, то назову дополнительно".

Арестовывать названых не спешили. Тем более, что на Лубянке, усмехаясь, приговаривали: "Ваши эти переулочки арбатские, да их можно брать прямо подряд, целыми домами…" На подозреваемых собирали материал, не выпускали из виду. Каждому приходил свой черед. Кому-то везло. "Уцелели мои родители, которые не читали и не знали произведений Даниила, уцелела и Галя Русакова, очень близкий и любимый Даниилом человек, хотя она роман читала. При этом были арестованы люди, имевшие к нам совершенно косвенное отношение", — поражалась логике следователей Алла Александровна. Повезло Тарасовым, знавшим о "Странниках ночи", читавшим главы. Но из-за болезней и рождения дочери они больше года не бывали в Малом Левшинском. И Андреевы не приезжали к ним с лета 46–го.

"Схема антисоветских связей Андреева Д. Л. и Андреевой А. А.". Из следственного дела Д. Л. Андреева

В мае, прежде чем начались аресты "группы", следователи составили "Схему антисоветских связей Андреева Д. Л. и Андреевой А. А.". В схеме тридцать шесть фамилий. Значатся в ней и Русакова с мужем, и семидесятитрехлетняя мать Ивашева — Мусатова, и пожилые матери Арманд и сестер Усовых, и старуха Малахиева — Мирович, и отец с сыном Бружес, и даже Стефанович. Есть в схеме еще несколько человек, которых не тронули. Но не все годились в члены террористической группы. Что за террористическая группа, состоящая из близких родственников и старух? Андрееву и в голову не могло придти, что называемые им люди — тихие и интеллигентные — окажутся обвиняемыми в государственных преступлениях.

Первым, 16 июня, в Курске арестовали Алексея Павловича Шелякина. Ушедший на войну 22 июня 41–го, он, после демобилизации в апреле 46–го, работал там главным архитектором. Почему попал в число обвиняемых? Крамола обнаружилась в его письмах старому школьному другу. Он любил литературу, сам пробовал писать. При аресте у него взяли дневники, большую пачку писем Даниила Андреева за многие годы. Что могли вменить в вину? Знал он из обвиняемых только Андреева и его жену. Но, как быстро выяснилось, Шелякин, оказывается, слышал чтение романа и крамольную главу о террористах, а значит, недавний фронтовик годился в соучастники. Кроме того, в его дневниках, писавшихся на кавказском фронте, нашлись строки, способствующие получению 25–летнего срока.

В августе арестовали Татьяну Владимировну Усову. В начале ночи в квартирку на улице Станиславского пришли двое в форме, один в штатском. Татьяна Владимировна жила на даче, в доме оказались сестра с мужем, Василием Васильевичем Налимовым. В июне они вернулись из колымской ссылки, и паспорт у Налимова был "дефектный" — ему не разрешалось жить в Москве. Но, проведя тщательный обыск в бумагах, забрав обнаружившиеся письма Андреева к Ирине Усовой на Колыму и фотографии, лубянский наряд отбыл. На паспорт Налимова пришедшие, слава Богу, пристального внимания не обратили.

После предательской, как она и ее мать считали, женитьбы Даниила, Татьяна Владимировна три года его не видела, и видеть не желала. Но это ее не спасло. Три года отчаянных гордых переживаний, тяжелая встреча в лубянском кабинете и внезапный арест. Арест грозил и сестре, ее пытались вызвать телефонным звонком на допрос, но она — помог опыт мужа — вовремя из Москвы уехала, и разыскивать ее не стали. В доме Усовых в одиночестве осталась Мария Васильевна, добитая несчастьем с любимой дочерью и до конца следствия не дожившая.