Ветер Дивнозёрья

— Так и Василиса не чужая. Разве нет?

Дивий воин в недоумении захлопал глазами. А Тайка вдруг припомнила:

— А ведь и правда! Василиса нам с бабушкой родней приходится, а царь на бабушке женат. Получается, что она тоже член семьи. Использовать силу кольца не сможет, а нести — запросто. Ну, то есть, наверное. По логике.

— Погоди-погоди. — У Яромира аж лицо вытянулось. — Вы родичи? Серьезно?

— Я сама только этой осенью узнала. Мне Лис сказал.

— Хм… С ним вы тоже родня, значит?

Это прозвучало словно обвинение, и Тайке захотелось втянуть голову в плечи, а еще лучше — нырнуть под ковер и затаиться.

Но вместо этого она расправила плечи и, выпятив грудь вперед, процедила сквозь зубы:

— А если и так, то что?

— Да ничего, — пожал плечами дивий воин. — Просто неожиданно.

И почему-то переглянулся с Огнеславой. Ах, ну да, она же вроде как тоже полукровка: отец из Нави, мать — из Диви…

— Если тебе что-то не нравится… — начала было Тайка, но, вовремя опомнившись, закрыла себе рукой рот, чтобы зря не наговорить обидных слов. Он что, правда сказал: «Ничего»? М-да… Наверное, обвиняющий тон ей померещился. Так бывает, когда заранее ждешь нападок.

А Маржана усмехнулась:

— Учитывая разницу в возрасте… Поздравляю тебя, княжич, ты только что стал прадедушкой… в каком там колене?

— Нет уж, спасибо! — делано возмутился Кощеевич. — В крайнем случае согласен именоваться братцем Лисом.

Василиса же подошла к Тайке и взяла ее руки в свои:

— Я еще там, в Сонном царстве, когда мы впервые встретились, знала, что мы не чужие друг другу.

— Теперь понятно, — кивнула Тайка. — Будь я сбоку припека, мне бы не удалось к тебе попасть. Ни по Дороге Снов, ни вообще никак.

— Да, Дорога Снов — это междупутье, а у тех, кто спит в ледяном плену, возникает свой пузырь или кокон, куда может пробиться только родная кровь. Ну или тот, кого ты любишь. Потому что зимний лед тает от летней жары, а лед сердца — только от любви. — Взгляд Василисы заволокло задумчивой пеленой. — Надеюсь, волчонок собирается расколдовать и остальных.

— Волчонок? — удивилась Тайка.

— Я имею в виду твоего деда! — рассмеялась Василиса. — Он не рассказывал тебе, как мы встретились?

— Нет, только про свой должок.

— Это было очень давно — когда он только-только научился принимать волчий облик по воле матери-прародительницы. Ну и решил, что теперь ему все по плечу, отправился один на вылазку в Навье княжество — и застрял. Волчонком я его и нашла. А Лис помог ему домой вернуться.

— По твоей просьбе, — ввернул Кощеевич. — Сам бы я никогда!

Ну что за человек? Почему все время хочет казаться хуже, чем есть?

— Радосвет непременно расколдует всех, кто оказался во власти заклятия. Даю тебе слово от его имени, — поклонился Яромир Василисе. И даже Лиса не стал задирать: наверное, впечатлился его участием в спасении маленького царевича.

— Значит, решено. Ну что, доверишь мне перстень Вечного Лета, воевода?

Дивий воин снял драгоценность с пальца и протянул Василисе:

— Храни его как зеницу ока.

А Лис почти одновременно кивнул Маржане на мать и тоже сказал:

— Храни ее как зеницу ока.

— Контакт! — Пушок запрядал ушами. — Теперь нужно загадать желание. Примета такая.

— Дивнозёрская? — чуть ли не с зевком уточнил Лис, но Тайка видела, что за нарочитым равнодушием тот прячет тревогу за мать. И почти не сомневалась, что он загадает: чтобы Василиса добралась до осажденного Светелграда живой и невредимой.

— Общечеловеческая. — Коловерша сладко потянулся, выставив передние лапки. — Работает, я сто раз проверял.

— Интересный ритуал… — задумчиво пробормотал себе под нос Яромир.

Тайка была уверена, что он непременно воспользуется случаем и загадает желание. Как раз хотел перезагадать, помнится… Раньше она сгорела бы от любопытства, а сейчас вдруг осознала, что ей все равно. Не ее это дело. И пускай дивий воин со своей ненаглядной Огнеславой перемигивается дальше.

В следующий миг Тайка поняла, что ошиблась: смотрел Яромир вовсе не на Огнеславу (а хоть бы и на нее! какая ей разница?), а на симаргла.

— Вьюжка согласен сопроводить вас до Светелграда. Двоих он как раз унесет.

— Чего это ты расщедрился? — буркнул Лис, а Василиса шепотом добавила:

— Это он спасибо хотел сказать, да, вижу, разучился. Ничего, я от нас обоих благодарю тебя, воевода.

И тут Кощеевич хлопнул себя по лбу:

— Погодите, выходит, все это время я зря думал, что перстень мне не дастся?! Раз мать моя может его нести, то и я мог бы.

— Выходит, что так. Но работать оно у тебя все равно не стало бы, — кивнул Яромир.

— Значит, мы могли бы провернуть дельце только с ведьмой. Без тебя! Жаль, я раньше не догадался…

«Ну все, — подумала Тайка. — Сейчас снова поругаются». Но не тут-то было.

— Да что ты все ко мне цепляешься, как репей? Вроде сговорились против общего врага союзничать. Уже столько прошли, а ты все никак не угомонишься.

— Да просто бесишь ты меня! — фыркнул Лис.

— Ты меня тоже. Но я же терплю как-то — во имя общей цели.

— Хватит уже. — Огнеслава встала. — Лучше передайте мне пиалы. Выпьем чайку с травами и успокоимся.