Ветер над пропастью

— Какой же ты чурбан! Я так готовилась к этому разговору, а ты… — Зинаида пошла красными пятнами. — Я даже думала, ты дашь мне пощечину…

— Ну, извини, рад бы да нечем, — и Сергей кивнул на пустой рукав.

Зинаида задохнулась от возмущения и не знала что сказать.

— Иди уже, Потянин заждался, — сказал Сергей, открывая дверь на улицу.

— Значит, уже замену нашел! — Вдруг взорвалась Зинаида, увидев, что к Сергею направляется медсестра. — Да она тебе в бабушки годится! — крикнула она, выбегая из госпиталя.

— Извините, — сказал Сергей, обращаясь к медсестре.

— Да, ладно, — ответила она, — и не такое видывали. Вот что, Одинцов, зайдите к хирургу, завтра вас выписывают.

— Есть, — по-военному ответил Сергей и отправился в указанный кабинет.

Хирург долго осматривал его и не только культю, он проверил работу всех конечностей. Наконец, закончив осмотр, он придвинул ему пачку папирос.

— Закуривайте!

Сергей левой рукой, ловко вытащил папиросу и не менее ловко зажег спичку. Он закурил, и тут взгляд его упал на календарь. Двадцатое октября 1929 года. Дата почему-то вызвала удивление.

— Хорошо, — сказал хирург и закурил сам. — Навыки управляться одной рукой появляются даже быстрее, чем я ожидал. А сейчас примерьте.

Он достал из стола протез, на котором была натянута черная кожаная перчатка. Сергей внимательно рассмотрел его конструкцию, а затем быстро закрепил его на культе, управляясь одной рукой.

— Прекрасно! — удивленно воскликнул хирург, — обычно такую сноровку приобретают, после нескольких месяцев пользования, а у вас она как будто врожденная. Господи, какую глупость я сморозил. Ладно! Завтра я вас выписываю. Сегодня можете идти отдыхать. Протез заберите с собой.

Сергей вернулся в свою палату. До отбоя он общался с соседями по палате, шутил, вспоминал свою работу на радиостанции. Ночью ему снился странный сон: осенняя тайга, мелкий моросящий дождь и черноволосая голубоглазая женщина удивительной красоты.

Ника вдруг вздрогнула, словно от удара током. Из белесого марева проступило крыло самолета, ровно гудел двигатель, ее руки крепко держали штурвал. Скоро должен показаться аэродром летной школы Ленинграда. За спиной в пассажирском кресле сидел Борис Слепцов. Ника была в полном сознании и помнила весь путь от самого Вольска, за исключением, пожалуй, пары секунд, когда она вдруг отключилось, а затем тотчас восстановилась.

Ника посадила самолет, вырулила к ангарам и заглушила двигатель. Борис выбрался из кабины и отправился по своим делам в областное управление НКВД. До завтрашнего утра летчица была совершенно свободна, она собралась идти в гости к Левитиным, но вдруг почувствовала, что произошло какое-то важное событие. Голова слегка кружилась, мелькали воспоминания: тайга, моросящий дождь, мужчина на коне с карабином в левой руке… На груди она почувствовала посторонний предмет… Медальон! Вот оно что! Ника быстро сняла медальон, открыла и прочитала записку. Значит, она вернулась в прошлое, почти на год назад. Вера еще в Мурманске, хотя возможно уже переехала, это можно узнать у Левитиных. Тут она бросила взгляд на обратную сторону и замерла. Вот значит как, спасаем не только семью Сычевых, но и свою собственную. Вот это да! Двух зайцев одним выстрелом…. Веру с Александром спасаем однозначно, а для этого всего-то нужно передать ей записку. Дальше она все сделает сама, вряд ли ей понадобится помощь. А вот что делать с Вадимом? Чтоб спасти наш брак, надо было уходить в более ранние годы. Если хорошо подумать, то они с Ниной уже встречаются. Значит, после убийства Вадима, я решила брак не спасать, а спасти только Вадима.

После всех этих размышлений, Ника отогнала самолет в ангар и отправилась в гости к Элле и Илье. Только там она могла узнать новости о Сычевых. С Верой она столкнулась в парадном, где жили Левитины, за руку с ней шла шестилетняя девочка, полная тезка Ники. Подруги обнялись и в один голос воскликнули: «Медальон!».

Далее, Ника вручила Вере ее записку, которая была прочитана с обеих сторон. У Левитиных подруги пробыли не долго, оставили Элле маленькую Никандру и вышли на улицу, прогуляться и обсудить текущую ситуацию, которая требовала серьезного осмысления.

— Вера, тебе первое слово, твоя проблема очень серьезна, — сказала Ника.

— Никакого Садовского я не знаю, пока. Значит, ты верно рассчитала точку возвращения. Садовского придется ликвидировать, до того как он подставит Александра, я сама займусь этим. В будущем ничего не изменится, если он умрет на полгода раньше. Если мне понадобится твоя помощь, я сообщу тебе через Василия. Он вызовет тебя посредством телеграфа. Теперь твое слово.

— Не знаю, что и сказать. Моя приписка к твоей записке — полный шок. Моя семейная жизнь рухнула, и ничто ее спасти не может. Вадима можно спасти, но нужно ли? Я еще ничего не решила, но эта проблема только моя и твоя помощь не потребуется.