Ветер надежды

Потом была встреча со связником. Ироничный голос ее монгольского экзаменатора-полиглота уверял, что Йоганна Пешке убрал кто-то другой, и убеждал не маяться херней. В полутемной комнатке временной оперативной квартиры Павла торопливо записывала вертевшиеся в голове мысли, притягивая за уши аргументацию к известным ей из истории и случайно узнанным в процессе завершенной 'турпоездки' фактам. Облеченные в лаконичные формулировки рапорта, эти конструкции обретали подобие достоверности. О том, что с ней станется, если начальство сумеет расшифровать ее ребусы, и поймет, что большая часть написанного высосана из пальца в конец охреневшего старлея, думать Павле не хотелось.

***

Группы сотрудников личной охраны Вождя маячили чуть в отдалении. На линейке испытательного аэродрома 'Подлипки' выстроились досрочно завершенные макеты. Голованов шел справа, на шаг позади начальства.

— Ну как вам эти 'Гарпии', товарищ Голованов?

— Пока трудно давать оценки, товарищ Сталин, но выглядят они довольно грозно. Если бы они еще умели летать и воевать…

— Не все сразу. Пока это лишь игрушки. Очень дорогие игрушки. Польза от них будет еще очень не скоро. Но у наших врагов еще нет даже этого, значит, у СССР есть шанс перехватить инициативу. Вам самому понравился тот дальний высотный разведчик с ускорителями?

— Понравился, товарищ Сталин. Боевые качества отличные. И уже сейчас такие машины, как РДД можно было бы поставить на боевое дежурство авиации погранвойск. Ни один агрессор не смог бы скрытно сосредоточить свои войска даже в полутысяче километров от наших границ, если бы вот такие машины регулярно несли свою службу, летая над их территорией.

— Вот видите! Значит, есть все же толк и от этих ракетных опытов. А вот насчет его донесений… Вы уверены, что он не находится под контролем вражеской разведки? Я хочу услышать ваше серьезное рассуждению на данную тему. Мы не можем себе позволить так сильно ошибаться в этом человеке.

— Для точного ответа на этот вопрос не хватает данных, товарищ Сталин. Наши люди следили за ним постоянно на всем пути следования. Но несколько бесед, к сожалению, не удалось прослушать. В Чикагском институте он действительно видел Ребера, Комптона и Леви, и не только их. В Нью-Йорке действительно что-то затевается физиками во главе с Ферми и Силардом, но подобраться там к ним довольно сложно. На учениях к "Кантонцу" проявили интерес несколько сенаторов, включая Трумэна и Фоллетта. В основном демократы. С Трумэном была беседа, о которой мы знаем лишь со слов 'Кантонца'. В Баффало и Ошкоше он действительно встречался с Солсбери и Дулиттлом. И снова беседы проходили тет-а-тет. Если бы он был завербован, то, на мой взгляд, вброс информации был бы гораздо более прицельным… Конечно сверхмощное оружие это сведения убойной силы. Вот только спрогнозировать их использование советским руководством довольно трудно. Тут можно, как выиграть, так и проиграть. А вот, то, что 'Кантонец' сумел собрать такой объем информации из практически случайных встреч, может говорить, либо о том, что он специально искал этих встреч… Что вряд ли, особенно в части его институтских приключений (ведь его туда возила полиция из-за драки на аэродроме). Слишком сложно все это сыграть, хотя совсем исключить вероятность этого мы пока не можем. Либо это свидетельствует о том, что у 'Кантонца' выдающиеся способности к сбору и обработке информации. Даже той информации, которая не относится к его профессиональным знаниям. Последнее уже подтверждается его китайскими откровениями и аналитической работой в Житомирском центре воздушного боя. Кстати сведения о малогабаритных радиолампах и источниках питания действительно подтвердились по независимым каналам. Остальные сведения интересны, нуждаются в серьезной проверке, и не требуют от нас немедленных действий способных дать нашим противникам каких-либо преимуществ. Над этим можно и нужно работать. Это мое мнение, товарищ Сталин.

— Спасибо, товарищ Голованов. Вам сейчас нужно готовиться к встрече с вашим 'Гамлетом'. Хорошенько продумайте, какие ему дать задания в дополнение к основному. Но 'атомной проблемой' пусть пока больше не занимается.

— Слушаюсь, товарищ Сталин.

Рука Вождя осторожно похлопала по стреловидному крылу макета. Машина выглядела необычно. Из треугольного крыла к острому, опирающемуся на переднюю стойку шасси носу вырастали косые заостренные щели воздухозаборников. Особую хищность аппарату придавали торчащие справа и слева от застекленной кабины, чуть утопленные в фюзеляж макеты авиапушек. Инициаторы этого фантастического проекта нервничали в сторонке. Вечно неунывающий Бартини что-то увлеченно рассказывал хмурому Чижевскому. А Черановский с Москалевым пытались задушить свое волнение папиросным дымом. Чуть в стороне еще три макета реактивных машин вместе со своими создателями ждали начальственного решения….