Ветер песков

Де Мельгар освободился только к вечеру, так как врожденное упрямство не позволяло ему бросить работу на полпути. Он остался в штабе один, зато треклятый отчет был написан как полагается. Когда он вышел наружу, то увидел, что город волшебным образом преобразился, словно очнулся от сна. По улицам двигались цепочки огней, стекаясь к городской площади. Повсюду слышались смех и веселые голоса. На площади цветные стекла фонарей, укрепленных в высоких стойках, создавали невероятную игру света. Еще издали он увидел Диего и Торреса, окруженных стайкой девушек в светлых платьях. Парни-воланте, охранявшие подступы к Керро, пользовались популярностью в городе, и сейчас ребята явно не страдали от недостатка внимания.

Альваро хотел было присоединиться к знакомым, но дорогу ему вдруг преградила темная тень. Каждое ее движение сопровождал мелодичный звон, странным образом различимый даже в шуме праздника. Невысокая фигура, похожая на кочан капусты в своих многослойных юбках, была до глаз закутана в плотную шаль с бахромой. Адивьента.

Он вежливо наклонил голову. Яркие белки глаз незнакомки, озаренные фонарями с площади, как будто светились собственным светом. Ее голос звучал глухо, но каждое слово оказалось отчетливо слышно:

– Я знаю тебя, молодой де Мельгар, отдавший молитву ветру. Ходишь, звенишь, а время уже стирает следы за твоими шагами, и тебя сторожит пустота.

«Звучит обнадеживающе», – с иронией подумал он, сразу вспомнив, почему ему никогда не нравились беседы со всякого рода прорицателями. В их словах чувствовалась тревожная перспектива, о которой обычно забываешь в повседневной жизни. Во времена его детства в Эрвидеросе жил ауспик – ученый, умеющий предсказывать будущее по полету птиц, но тот старик давно умер. Интересно, предвидел ли он кризис, который начался на Архипелаге сейчас.

Прошептав что-то себе под нос и позвенев многочисленными подвесками, адивьента вдруг сказала нормальным человеческим голосом:

– Не лети на Палмеру.

«Если это совет, то он слегка запоздал». Де Мельгар покачал головой:

– Я буду осторожен. Спасибо.

Он уже был на Палмере. Помнил серые колонны храма и притихший в безвременье лес – истонченный, тоже какой-то серый, словно глядевший в себя, в свое прошлое. Этот лес, похоже, не жил, а грезил. Веками. Если в тех местах понятия «век» и «год» вообще имели какой-то смысл.

Вдруг хлестнул в лицо резкий ветер, погасив теплый свет фонарей, и показалось, что над островом мчится на темных крыльях Эспиро, сплетая в кольцо прошлое и будущее. Остров Керро – песчинка в океане неба, хрупкое убежище для горстки людей, которому в разные времена угрожали то природные катастрофы, то войны… Удастся ли спасти его вновь? Чего стоят их усилия перед военной мощью Альянса?

Тени людей, скользивших к площади, вдруг показались призраками, а в буйном шуме листвы и аромате цветов слышалась обреченность, словно Архипелаг отчаянно праздновал свою весну… в последний раз. Альваро по привычке испугался, что не видит Дийну среди знакомых лиц, а потом перед глазами возникло видение: каменное надгробие на Палмере, мемориальная стена всем воланте, чьи тела унес Океан.

Он тряхнул головой, и наваждение рассеялось, оставив саднящее чувство тревоги. «Вон же она стоит, рядом с Саиной». Рыжеватые волосы Саины светились в ночи, как факел. Как можно было ее не заметить?

Недобрый ветер исчез, и гадалка тоже, что было только к лучшему. Заморочила ему голову своими иллюзиями! Альваро шагнул на площадь, словно в теплое море из улыбок и радостных восклицаний. Саина издали помахала ему рукой. Дийна тоже улыбнулась, поймав его взгляд, сияющей, скользящей улыбкой – и отвернулась снова.

Почему-то этот жест вызвал у де Мельгара острое разочарование. Кто-то тронул его за руку, кто-то с ним поздоровался – он не заметил. Ноги сами понесли его к Дийне и остальным, прежде чем здравый смысл успел вдарить по тормозам. «Тактичность и сдержанность!» – запоздало вспомнил Альваро о своих намерениях. Белое платье Дийны мягко блестело, загорелая кожа светилась, как роза в сумерках. Ее улыбка смывала все страхи, всю горечь:

– Я так рада, что ты пришел!

Чтобы перекричать оркестр, ей пришлось придвинуться ближе и встать на цыпочки. Ее губы почти коснулись его уха. Одно прикосновение ее ладони отмело все благоразумные мысли и растворило их напрочь.

Он так сильно сжал ее руки, что Дийна удивленно засмеялась, а у него вдруг стало легко и горячо в груди.

– О, слышишь? Знакомая музыка!

– Ты научилась танцевать?

– Хочешь проверить?

Взявшись за руки, они смешались с танцующими. Площадь, украшенная флагами, факелами и фонарями из розового и оранжевого стекла, была похожа на огромную карусель. Музыка вела за собой, наполняла все пространство до самых крыш. Она звучала так властно, что была почти видимой. Ее отголоски блестели у всех в глазах и в улыбках.