Читаем Ветер с Варяжского моря полностью

Вдруг что-то живое мелькнуло впереди, и Лейв резко натянул поводья. Он не видел блеска оружия, конь не чуял зверя. Опасность была иной. Шагах в десяти перед собой Лейв увидел возле тропинки со стороны леса странное существо – ростом с десятилетнего ребенка, похожее скорее на кривой сучок, чем на человека. На спине у него был горб, правое плечо странно выдавалось вперед, а левое отклонялось назад, словно кто-то взял и развернул верхнюю половину его туловища. Левая его рука была согнута полумесяцем, рукав серо-коричневой рубахи был длиннее руки и пустой конец болтался. Только правая рука выглядела вполне здоровой, пальцы на ней были сильные и гибкие.

Голова уродца была покрыта серым колпачком, низкий лоб переходил в необычайно выпуклые дуги бровей, хотя сами брови были едва намечены. Глаза под ними были медвежьи, маленькие и темные, крупный нос нависал над плотно сжатым тонкогубым ртом.

Лейв одним взглядом охватил необычайный облик существа, представшего перед ним, и его пронзила мысль – это тролль! Длинный рукав обтрепанной рубахи прикрывает не руку, а звериную лапу. Рука Лейва сама собой схватилась не за меч, а за амулет на груди – серебряную пластинку с оберегающими рунами, десять лет назад данную матерью. Страх холодным клинком пронзил душу; чувство страха было непривычно викингу и оттого поражало еще сильнее.

Тролль неподвижно стоял возле тропы, и Лейв застыл на месте, не в силах двинуться ни назад, ни вперед. Вдруг тролль повернул свою уродливую голову с маленькими, по-звериному прижатыми ушами, и посмотрел на Лейва. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, а потом тролль затряс головой и позвал на северном языке:

– Поди сюда.

Голос его был скрипучим и отрывистым, напоминал скрип сломанного дерева в лесу. Лейв даже не удивился, что нечисть говорит его родным языком – ведь его родичи-тролли жили в лесах Свеаланда. Как во сне Лейв сошел с седла и приблизился к троллю. Только теперь он заметил, что тролль стоит как-то странно, задрав одну ногу назад и опираясь на пенек, чтобы не упасть.

– Сделай что-нибудь, – проскрипел тролль и лапой в длинном рукаве показал на свою ногу.

Лейв пригляделся и увидел, что она захвачена в крепкую петлю ловушки. Натянутый ремень, приподнявший ногу тролля и не дающий ему сдвинуться с места, уходит куда-то в ветви дуба. Должно быть, охотники поставили эту ловушку на лося или оленя, а поймали тролля.

– Ты сильный, – снова проскрипел тролль. – Помоги.

Удивляясь, что троллю понадобилась помощь человека, Лейв вынул нож и перерезал ремень. Где-то за деревьями с шумом и треском упала колода, служившая противовесом. Тролль тут же уселся на землю и правой рукой принялся распутывать петлю. Лейв стоял над ним – высокий, сильный, с ножом в руке и мечом у пояса – и ждал, не попросит ли его еще о чем-нибудь это уродливое маленькое существо, похожее на кривую корягу.

Избавившись от петли и отбросив ее подальше, тролль поднял к Лейву свое лицо с сероватой кожей, напоминающей осиновую кору.

– У тебя есть еда? – спросил он.

Лейв кивнул и отошел к своему коню. Вернулся он с большой горбушкой хлеба и куском сыра. Не решаясь дать их в руки троллю, он положил еду рядом с ним на мох. Тролль схватил их здоровой рукой и принялся быстро есть. Ел он как белка – держа еду возле самого рта, отхватывая зубами маленькие кусочки и быстро-быстро жуя. Лейв незаметно вздохнул с облегчением. Если бы тролль сам предложил ему еды, он бы отказался – принять еду у существа иного мира – значит попасть в его власть. Но если тролль попросил что-то у человека, то наверняка захочет отблагодарить и не причинит зла.

Тролль покончил с едой и снова поднял глаза на Лейва.

– Куда ты едешь? – спросил он. – Здесь нет ваших. Что тебе нужно в нашем лесу?

– Я еду туда, где из озера вытекает река, – впервые заговорил Лейв. – Я ищу девочку, славянскую девочку лет восьми-девяти. Викинги прошлым летом оставили ее у рыбаков, когда плыли мимо в море. Девочка тогда была больна.

– Зачем она тебе? – настороженно спросил тролль.

– Я отвезу ее к отцу. Он жив и ждет ее.

Тролль несколько мгновений пристально смотрел в лицо Лейву, словно хотел разглядеть по нему, сказал ли викинг правду, а потом моргнул и сказал:

– Вот твоя дорога. Ты будешь там после полудня. Ступай.

Он показал на тропинку, которая уводила дальше вдоль берега, а сам, не вставая на ноги, перекатился на бок и на четвереньках быстро уполз под ветки. И пропал – ни звука, только ветки покачивались в том месте, где он исчез.

Оставшись один, Лейв покачал головой и подумал, что легко отделался. Сев на коня, он поскакал по тропинке дальше.

Тролль не обманул – вскоре после полудня Лейв выехал на знакомое место. Вдоль вытекающей из озера реки Невы стояло пять или шесть избушек с крохотными окошками и дерновыми крышами. Лейв вспомнил место, где стоял тогда их корабль, и определил избушку, в которую он отнес девочку. К ней он и направил своего коня.

Перейти на страницу:

Все книги серии Историческая книга

Дом на городской окраине
Дом на городской окраине

Имя Карела Полачека (1892–1944), чешского писателя погибшего в одном из гитлеровских концентрационных лагерей, обычно ставят сразу вслед за именами Ярослава Гашека и Карела Чапека. В этом тройном созвездии чешских классиков комического Гашек был прежде всего сатириком, Чапек — юмористом, Полачек в качестве художественного скальпеля чаще всего использовал иронию. Центральная тема его творчества — ироническое изображение мещанства, в частности — еврейского.Несмотря на то, что действие романа «Дом на городской окраине» (1928) происходит в 20-е годы минувшего века, российский читатель встретит здесь ситуации, знакомые ему по нашим дням. В двух главных персонажах романа — полицейском Факторе, владельце дома, и чиновнике Сыровы, квартиросъемщике, воплощены, с одной стороны, безудержное стремление к обогащению и власти, с другой — жизненная пассивность и полная беззащитность перед властьимущими.Роман «Михелуп и мотоцикл» (1935) писался в ту пору, когда угроза фашистской агрессии уже нависла над Чехословакией. Бухгалтер Михелуп, выгодно приобретя мотоцикл, испытывает вереницу трагикомических приключений. Услышав речь Гитлера по радио, Михелуп заявляет: «Пан Гитлер! Бухгалтер Михелуп лишает вас слова!» — и поворотом рычажка заставляет фюрера смолкнуть. Михелупу кажется, что его благополучию ничто не угрожает. Но читателю ясно, что именно такая позиция Михелупа и ему подобных сделала народы Европы жертвами гитлеризма.

Карел Полачек

Классическая проза
По ту сторону одиночества. Сообщества необычных людей
По ту сторону одиночества. Сообщества необычных людей

В книге описана жизнь деревенской общины в Норвегии, где примерно 70 человек, по обычным меркам называемых «умственно отсталыми», и столько же «нормальных» объединились в семьи и стараются создать осмысленную совместную жизнь. Если пожить в таком сообществе несколько месяцев, как это сделал Нильс Кристи, или даже половину жизни, чувствуешь исцеляющую человечность, отторгнутую нашим вечно занятым, зацикленным на коммерции миром.Тот, кто в наше односторонне интеллектуальное время почитает «Идиота» Достоевского, того не может не тронуть прекрасное, полное любви описание князя Мышкина. Что может так своеобразно затрагивать нас в этом человеческом облике? Редкие моральные качества, чистота сердца, находящая от клик в нашем сердце?И можно, наконец, спросить себя, совершенно в духе великого романа Достоевского, кто из нас является больше человеком, кто из нас здоровее душевно-духовно?

Нильс Кристи

Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Моя жизнь с Гертрудой Стайн
Моя жизнь с Гертрудой Стайн

В течение сорока лет Элис Бабетт Токлас была верной подругой и помощницей писательницы Гертруды Стайн. Неординарная, образованная Элис, оставаясь в тени, была духовным и литературным советчиком писательницы, оказалась незаменимой как в будничной домашней работе, так и в роли литературного секретаря, помогая печатать рукописи и управляясь с многочисленными посетителями. После смерти Стайн Элис посвятила оставшуюся часть жизни исполнению пожеланий подруги, включая публикации ее произведений и сохранения ценной коллекции работ любимых художников — Пикассо, Гриса и других. В данную книгу включены воспоминания Э. Токлас, избранные письма, два интервью и одна литературная статья, вкупе отражающие культурную жизнь Парижа в первой половине XX столетия, подробности взаимоотношений Г. Стайн и Э. Токлас со многими видными художниками и писателями той эпохи — Пикассо, Браком, Грисом, Джойсом, Аполлинером и т. п.

Элис Токлас

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Дикое поле
Дикое поле

Первая половина XVII века, Россия. Наконец-то минули долгие годы страшного лихолетья — нашествия иноземцев, царствование Лжедмитрия, междоусобицы, мор, голод, непосильные войны, — но по-прежнему неспокойно на рубежах государства. На западе снова поднимают голову поляки, с юга подпирают коварные турки, не дают покоя татарские набеги. Самые светлые и дальновидные российские головы понимают: не только мощью войска, не одной лишь доблестью ратников можно противостоять врагу — но и хитростью тайных осведомителей, ловкостью разведчиков, отчаянной смелостью лазутчиков, которым суждено стать глазами и ушами Державы. Автор историко-приключенческого романа «Дикое поле» в увлекательной, захватывающей, романтичной манере излагает собственную версию истории зарождения и становления российской разведки, ее напряженного, острого, а порой и смертельно опасного противоборства с гораздо более опытной и коварной шпионской организацией католического Рима.

Василий Веденеев , Василий Владимирович Веденеев

Приключения / Проза / Историческая проза / Исторические приключения