Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том I

С учётом этого можно достаточно определённо сказать, что даже если абитуриент Жорж Коваль и читал «Закон об обязательной военной службе» № 42/253б от 13 августа 1930 года (что тоже весьма сомнительно), вряд ли он мог разобраться в этом весьма сложном (включает 287 статей!) и написанном очень специфическим языком тексте.

Да и по сути вопросы учёта и прохождения службы различными категориями граждан были в этом законе решены весьма запутано и неясно, допуская, как теперь бы сказали, «волюнтаристические решения» со стороны властей.

Но, став студентом, он очень скоро увидел в расписании предмет «Военная подготовка», и для его изучения «многократно посещал» кафедру военной и физической подготовки, созданную в МХТИ ещё в 1926 г. Закончил он изучение этого предмета, сдав экзамен на оценку «Отлично», что и зафиксировано во вкладыше его диплома. Таким образом, «срочную службу» (в соответствии со статьей 160 Закона) Жорж уже отслужил. Значит, его «призыв» в декабре был бы незаконным!

Что же дальше? Статья 172 Закона предписывала:

«Лица, прошедшие высшую вневойсковую подготовку, после окончания учебного заведения, при наличии положительной аттестации, сдают испытание на звание среднего начальствующего состава запаса. Порядок и программа испытания устанавливаются Народным комиссариатом по военным и морским делам».[732]

Окончил МХТИ Жорж 26 июня 1939 года. С этого момента он – по закону! – «отслуживший срочную службу кандидат на звание среднего начальствующего состава запаса». Испытания по программе Наркомата по военным и морским делам он пока не проходил и о том, когда состоится это испытание, мог только гадать.[733] Но главное было в том, что по Закону он уже отслужил срочную службу в форме «высшей вневойсковой подготовки», предстоявшее испытание перевело бы его в состав запаса, а потому он спокойно мог поступать в аспирантуру.

Теперь вспомним слово «поездка» в рукописи Жоржа. Память не подвела его. Это слово свидетельствует, что вербовка происходила именно в период действия Закона о военной службе 1930 года и военная разведка в момент вербовки просто не имела права принять его на службу.

Военные могли предлагать Жоржу именно «разведработу» или «поездки». Конечно, его могли «призвать из запаса», но он ведь и в запас ещё не был переведён, не проходил никаких «испытаний по программе Наркомата по военным и морским делам»!

Не будем, однако, отвлекаться на головоломки военных кадровиков 1939 года. Для нас важно то, что наиболее вероятным (и предпочтительным для Жоржа!) было его положение в армии в виде «вольнонаемного сотрудника».

Но 1 сентября 1939 года Верховным Советом СССР был принят новый Закон СССР "О всеобщей воинской обязанности". И этот закон резко изменил положение Жоржа.

По новому закону льготы от призыва существенно сокращались. Теперь призывные комиссии предоставляли их только по болезни и по семейному положению. Ни иммигранты, ни научные сотрудники льгот теперь не имели.

Жорж был здоров, а его семейное положение (он, жена и тёща) не давало ему права на отсрочку, поскольку она, в соответствии со статьей 26 принятого в сентябре Закона «предоставляется тем из призываемых, которые являются единственными работниками в семье и содержат своим трудом двух нетрудоспособных родителей».[734]

Мне кажется, что узнав об этом, Жорж понял, что и его научная работа и нормальная семейная жизнь теперь могли быть продолжены только после службы в армии. А узнать это он мог только 1 сентября, когда разговоры о «работе» уже закончились и эта самая работа уже шла.

Разумеется, он понимал, что ГРУ зачислит теперь его в свой штат и его «поездка» станет служебным заданием. И пройдёт она во время службы. Понимал он также и то, что, уже будучи фактически сотрудником ГРУ и не имея возможности изменить это свое положение, он теперь должен добиться того, чтобы его служба была как можно короче.

Если его зачислят рядовым, то, по новому закону, срок службы «для рядового состава сухопутных частей Рабоче-Крестьянской Красной Армии – 2 года».[735] Вот этого он и должен был добиться в военкомате, явившись туда в качестве призывника.

Соглашаясь на вербовку в качестве гражданского специалиста, он ведь не собирался всю жизнь совершать «поездки» по заданию ГРУ! В момент явки в военкомат осенью 1939 года Жорж был сотрудником лаборатории редких газов Всесоюзного Электротехнического института (ВЭИ). Начал он работу в нем 8 августа 1939 года и оставался его сотрудником, по крайней мере, до 3 ноября 1939 года (что со всей очевидностью опровергает дату призыва 25 октября 1939 года, указанную в военном билете).

05.26. Ответ ВЭИ на запрос о работе Ж. А. Коваля. 05.27. Увеличенный фрагмент документа с датой.[736]