Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том I

«Т-1 сообщил, что Жорж Коваль был зарегистрирован в соответствии с законом "О выборочной службе [воинской повинности]" 1940 г. с очерёдностью № 12928, серийный № 2987, с указанием его места жительства: квартира 142, 3470 Кэннон Плейс, Бронкс, Нью-Йорк, снимаемая г-жой Силвер.[928]Он указал миссис Сару Роуз, 100 Ван-Кортландт-Авеню, Бронкс, Нью-Йорка, как знакомую, которая всегда знает о его местонахождении. Он Зарегистрирован 2 января 1941 года,[929]

в местном Совете 126, Бронкс, Нью-Йорк».[930]

Здесь возникает один очень важный вопрос, а именно, кто при регистрации указан гарантом честности представленных сведений. Точнее, регистрационный документ по закону Берка-Уодсворда требовал указать «лицо, которое должно всегда знать его местонахождение».

Это было разумное требование закона – призывник мог в момент призыва отсутствовать по месту постоянного проживания и кто-то должен был сообщить ему об извещении военкомата, а если это окажется невозможным – дать информацию военкомату о причине отсутствия призывника.

Мне не удалось установить каких-то подробностей об этой женщине. Но её поведение через 13 лет после появления её имени в регистрационной анкете Жоржа свидетельствует о двух вещах.

Первое – она была очень надёжным многолетним агентом ГРУ – по крайней мере, 13 лет она жила по одному и тому же адресу в Нью-Йорке!

06.23. Дом в Нью-Йорке, в котором жила Сара Роуз. Вид в 2019 году.[931]

И второе – она была профессионалом высокого уровня. Об этом свидетельствует её беседа с агентом ФБР в 1954 году. Что могла (и должна была в случае вопросов со стороны ФБР!) сообщить Сара Роуз о Жорже, если бы её спросили о нём в 1941–1948 годах? Неизвестно. Да и неважно! А важно то, что 25–26 марта 1954 года, когда к ней действительно обратился агент ФБР, она не растерялась, не запаниковала, а спокойно

«сообщила, что после тщательного обдумывания, она не смогла вспомнить никого с именем ДЖОРДЖ КОВАЛЬ. При этом она не была знакома ни с кем по имени СИЛВЕР, кто жил на Кэннон плейс (Cannon Place) или Жиль плейс (Giles Place) в Бронксе. Она признает, что оба этих адреса были близки к ее месту жительства, но что она не смогла вспомнить никакой встречи ни с кем из вышеупомянутых, и не может предложить объяснение того, почему она указана в правительственном отчете как всегда знающая местонахождения ДЖОРДЖА КОВАЛЯ».[932]

На сегодняшний первый взгляд, ответила просто словами генерала из сказки Л. Филатова[933]

:

Не имел, не состоял,Не был, не был, не был, не был,Даже рядом не стоял.

Но в условиях тогдашней американской действительности (эпоха маккартизма!) и при ментальности почти маниакального законопослушания «среднего американца» (ложь под присягой – тяжёлое преступление.

Этот ментальный штамп облегчал работу американской контрразведки. Вот пример того, как он использовался в её оперативной работе. В отчёте одного из американских агентов ПГУ КГБ описан такой эпизод: