Vicbourne: нераскрытая история любви (СИ)

— Хотел бы я, чтобы это было правдой. – музыка окончилась, и он поцеловал её ладонь, после чего оставил её наедине с матерью, которая подошла к ним. Но, он не смог отойти слишком далеко. Между ними произошёл очень неприятный разговор, в результате которого она повысила голос на свою мать, и музыка остановилась, а гости на них посмотрели.

— Мэм. – лорд М. вернулся и взглянул внимательно на маленькую Королеву.

— Здесь очень душно, может быть пройдём на балкон? – он протянул ей свою ладонь и она приняла её, после чего, учтиво склонив голову перед её матерью, вместо балкона они вошли в коридор, который был абсолютно пуст. Виктория развернулась и сделала несколько шагов от которых пошатнулась.

— Боюсь, Вы устали, мэм, наверное, Вам лучше удалиться. – подобные слова лишь рассмешили её, и она пошла к нему навстречу, вытянув руки.

— Я не устала! Я хочу танцевать с Вами! – она взяла его ладони в свои и подняла их на уровень груди, после чего крепко прижалась к нему и смотрела с особым счастьем. Юная Виктория была так близка к нему, что Уильям мог в свете свечей разглядеть её маленькое лицо – эту гладкость кожи, небольшой нос и губы, и глубокие глаза, пронзающие его взглядом.

— Станцуйте со мной, лорд М., ещё раз. После этого обещаю удалиться. – она сжала его ладони максимально крепко как могла, а затем положила их себе на талию, что было просто недопустимо, если их кто-то увидит, то будет скандал. Он держал её в своих руках и впервые на самом деле осознал, какая она крошечная. Словно Дюймовочка из известной сказки.

— Здесь нет музыки, мэм. – она засмеялась и улыбнулась ему, после чего стала напевать какой-то лишь ей известный мотив, а он, пытаясь подстроиться, начал танцевать сначала медленно, а потом во всю ногу, чем очень сильно развеселил её. В конце концов и он сменил угрюмость и обеспокоенность на улыбку. Здесь были сейчас лишь Уильям и Виктория, без каких-либо масок и ролей. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. В какой-то момент Виктория перестала напевать ритм, и лорд М. прекратил танец, после чего, взяв её ладонь в свою, поцеловал.

— Благодарю за эту честь, Ваше Величество. – несмотря на то, что сегодня многие всячески пытались испортить ей настроение, этот вечер закончился максимально приятно как мог.

— Доброй ночи, лорд М. – развернувшись, она медленно пошла вперёд к себе в покои, а он молча провожал её взглядом, пока его не потревожила баронесса, обнаружившая премьер-министра.

— Мне кажется, Вы нужны Её Величеству сейчас, баронесса. По-моему, она решила удалиться. – кивнув в знак уважения, она стремительно пошла за Королевой и догнала её на половине пути. Виктория все ещё тихо напевала себе под нос ту мелодию, под которую танцевала только что с самым желанным для себя мужчиной.

Как только её подготовили ко сну, то она тут же провалилась в объятия Морфея, обнимая подушку. Ей нужно было восстановить свои силы.

Тем временем лорд М. вернулся на бал и оставался на нем вплоть до тех пор, пока они не проводили всех гостей. Такова была его обязанность.

***

На следующий день, вернее уже в момент его конца, премьер-министр был вынужден прибыть ко двору Её Величества, поскольку ей не здоровалось. Да до такой степени, что к ней вызвали врача. Подобное стечение обстоятельств ставило под угрозу завтрашнюю коронацию. К тому моменту, как лорд М. добрался, в покоях Виктории уже находилась её мать, баронесса, сэр Джон Конрой и доктор.

— Ваше Величество, я прибыл так скоро, как мне сообщили. Позвольте узнать, как Вы себя чувствуете, мэм. – склонив голову, он вошёл в спальню, предварительно получив согласие. Как и предполагалось, многие были ещё в своих дневных туалетах кроме самой Королевы, да, безусловно, на ней был огромный темный халат, скрывающий её белую ночнушку, но он впервые видел её с распущенными волосами. Так ей шло намного больше. Удивительно, какими красивыми они были. Он никогда не понимал, зачем женщины прячут такую красоту за прическами.

— Королева не больна, симптомов болезни я не могу обнаружить. Боюсь, её утомление, сильное биение сердца, слабость, являются причиной нервного стресса и, возможно, истощения. – разумеется, сэр Джон Конрой сразу выразил мысль о том, чтобы отменить коронацию. Нагрузки оказались не посильны для маленькой Дрины.

— Боюсь, это невозможно, сэр. – лишь коротко подметил премьер-министр. Самой большой ошибкой было то, что её мать согласилась со своим доверенным лицом.

— Вон. – вдруг неожиданно, но так властно раздался голос Виктории. Наконец, она перестала смотреть в одну точку, а присела на кровати и выпрямилась.

— Что? – в изумлении поинтересовалась её мать.

— Вон. – повторила уже чуть громче Королева и сжала рукой одеяло, что укрывало её. Но никто не вразумил её словам, и она впервые перешла на крик.