Вид с больничной койки

— Говорят, кто старое помянет, тому глаз вон. Однако ж заглянем в советское прошлое. Историку это и по должности положено. Нельзя не заметить одну историческую особенность. Штатные политологи уши прожужжали, вопят на разные голоса. Большевики в восемнадцатом году экспроприировали у хозяев заводы, фабрики, банки, рудники, прииски, нефтяные скважины, дворцы; отняли у помещиков землю, потом и у кулаков… Да, факт исторический! А что видим теперь? Все повторилось, но уже сатанинским образом. В девяносто третьем и в девяносто четвертом новоявленные «революционеры» объявили о приватизации государственной собственности. Впрочем, процесс пошел, по словам гения перестройки Горбачева, в обратном порядке. Заводы, фабрики, комбинаты, железные дороги, целые отрасли народного хозяйства рубили на куски, раздавали хапугам. Заранее было оговорено, расписано: кому, что именно и сколько. В благодарность же поделиться… с дающим! Произошел новый передел собственности, вроде бы не насильственный. По сути же — все та же экспроприация, но с жульнической подоплекой. При Ленине капитал отняли у богатеев-эксплуататоров и раздали простонародью. При Ельцине госсобственность хамы поделили меж собой. Для блезира раздали совкам платежные расписки (ваучеры), кому-то для пущей важности выдали акции, стоимость которых на биржевом рынке не превышала цены фантика от съеденной конфетки. Высшая подлость — разграбление сбербанковских счетов. Эту правительственную акцию народ назвал разбоем средь бела дня. Пенсионеры толпами ходят по присутственным местам с исками в руках и с робкой надеждой во взоре.

Кто-то крикнул в нашу сторону:

— В сто третью комнату уже очереди нет!

Двое или трое из нашей разношерстной компании спохватились, чуть ли не опрометью побежали к заветным дверям. Большинство же не тронулись с места: чего-то еще ждали.

— Хорошо разложили вы путаницу по полочкам, — искренне, без жеманства проговорила тихо дама в дохе. — А дальше-то как жить?

— Да-да, пожалуйста. Раз уж случилась беда, выпал такой случай, — изрек ходок с затасканным рюкзаком за плечами. — Ждать у моря погоды, что ли?

Стоявший рядом благообразного вида старик выдал информацию:

— Слышно, сформировалась новая инициативная группа пенсионеров. Подали иск в Краснопресненский суд. Требуют полное и безоговорочное возмещение захваченных денежных вкладов. Якобы уже назначено слушание.

— Грозилось наше теля волка иметь, — с кривою усмешкою вякнул скептик в кроссовках.

— Разговорчики наши — сплошной самообман, — в тон ему ответил казак с Дона. — Ряды вкладчиков редеют. Мрут людишки, как осенние мухи на лету.

Спорщики с унылыми лицами стали расходиться. Мы с историком остались одни.

— Рано или поздно русские люди очнутся от морока, образумятся, — подбодрил меня Иван Петрович при прощании.

5

В начале апреля почтальон вручил под расписку решение суда. В текст перекочевали целые куски из предварительного отзыва дирекции автозавода. По логике г-на Орлова, у сильного (богатого) всегда бессильный (бедолага) виноват. Задача судьи состояла в том, чтобы найти мудрое решение, опираясь на соответствующий пункт закона. В жизни же все сложней и запутанней. Не из пальца высосана поговорка: «С богатым не судись!». Родилась она из судейской практики и теперь подтверждается повсеместно. Оттого и ропщет народ. Доведенные до отчаянья гуськом тянутся через государственные кордоны в Страсбург, который сравнивают с небесной канцелярией.

Сильно задел мое гражданское самолюбие уркаческий постулат «картежников», под которым поставила свою подпись судья Федоринина. Цитирую по первоисточнику: «Суд не усматривает каких-либо нравственных и физических страданий истца, так как, распоряжаясь своим приватизационным чеком, (имярек) должен был между прочим рассчитывать и на экономические риски». (Намек на то, что это была запланированная авантюра в масштабе страны.) Если следовать логике, ограбленный в центре столицы прохожий сам же виноват, ибо спровоцировал бандитов на преступление. На самом же деле, конечно, виноваты власти, не обеспечившие должный порядок в стране. Живем ведь постоянно с оглядкой, чувствуем себя незащищенными, рискуем жизнью чуть ли не на каждом шагу.

Процитирую 16-й абзац судебного документа: «Ссылка истца на то обстоятельство, что акции не принесли ему достойных дивидендов, несостоятельна и не основана на законе, поскольку истец добровольно распорядился своим ваучером, стал акционером АВТОВАЗа».

Сказанное следует разуметь так: любые действия одиночки-акционера обречены на неудачу. Очень это напоминает забавную песенку о туземцах некоего заколдованного острова. Речь, помнится, шла о том, что они прогневили небо, — с тех пор все валится у них из рук. «Что они ни делают, не идут дела. Видно, в понедельник их мама родила». Напрашивается аналогия. Ведь 19 августа девяносто первого года пришлось аккурат на понедельник.