Вихри сансары

– Прачка в Индии – мужская профессия. Посмотрите, как этот мужчина колотит белье палкой, разве женщине это под силу? – в свою очередь удивился Хари.

Мужчина и в самом деле так лупил по каменной плите, где лежало белье, что брызги фонтаном разлетались по сторонам.

– Варанаси – самый священный город для индусов. Здесь находится черта между земной реальностью и вечностью блаженства. Здесь боги спускаются на землю и дарят людям возможность умереть, не умирая.

Так философски закончил Хари свое повествование, и лодка причалила к берегу.

На прощание Майя обняла и поцеловала немого. Слезы покрыли его большие выразительные глаза, и он отвернулся. Незаметно от Хари, считавшего лодочника чуть ли не своей собственностью, Майя вложила в его руку стодолларовую купюру. Мальчик прижался к ней и, уже не стесняясь, заплакал.

***

Побродили по древней части города и после обеда отправились в аэропорт. Через несколько часов полета их ждал океан. Хари посадил их в такси, получил щедрые чаевые и долго прощался, рассыпаясь в комплиментах. Вдоль дороги, как всегда усыпанной кучами мусора, стояли домики, сооруженные из коробок, а то и просто навесы, под которыми ютились многочисленные нищие.

– И все-таки Индия – это сплошная помойка, – с досадой сказал Максим.

– Может быть и помойка, но помойка, усыпанная бриллиантами, – с некоторой обидой заметила Майя.

Они покидали Варанаси – восхищающий и шокирующий одновременно, город ярких контрастов между добром и злом, надеждой и отчаянием, богатством и нищетой, жизнью и смертью. Город всемогущего космического божества Шивы, указавшего им, совсем еще молодым людям, на иллюзорность этого мира, ибо все, что существует на земле, тленно и обречено на смерть.

И еще они покидали Варанаси с загадкой: что значит умереть, не умирая?

***

Измученные, но счастливые, они вернулись в Гоа. В отель заселились ближе к полуночи. К их великому удивлению, им предоставили апартаменты.

– Вероятно, вы ошиблись, – обратился Максим к администратору. – У нас номер делюкс.

На что в ответ услышал:

– Это подарок ваших друзей.

Они еще не успели расположиться, как в номер постучали. Максим вышел и, переговорив с кем-то, вернулся сильно возбужденный.

– Майя, меня зовут друзья, просят, чтобы я составил им компанию в покер.

– Может, не сейчас, мы же только приехали, устали, – робко возразила Майя.

– Вот ты и отдыхай, а я скоро вернусь. Неудобно как-то получается: они нам такой подарок сделали, а я отвечу отказом на предложение провести с ними час-другой. Я все-таки пойду. Глядишь, опять выиграю.

С этими словами он обнял Майю и нежно поцеловал в губы.

***

Потерянная, она нервно ходила по комнате, не находя покоя. Было обидно, что он оставил ее, предпочтя карточную игру. Но то, что он побежал за деньгами, было страшно. Она всегда презирала людей, жадных к деньгам. Это то, что, по ее мнению, превращало людей в нелюдей, и ее возлюбленный – герой, в которого она поверила, как в свою судьбу, – оказался так падок до денег. Эта мысль уже не просто тревожила, а разрушала ее.

Под утро, уставшая от волнений, она прилегла в надежде вздремнуть. Неожиданно входная дверь открылась, она вскочила с постели и побежала к нему навстречу, но увидела двоих мужчин. Один из них, не говоря ни слова, наотмашь ударил ее по лицу и потащил к кровати. Кровь брызнула из носа, в глазах помутилось. Когда она пришла в себя, то подумала, что это какой-то страшный сон. Ее насиловали два монстра. Майя неистово закричала, стала царапаться и вырываться изо всех сил. В ответ ей так скрутили руку, что она взвыла. Ее ударили под дых, но ей уже не было больно, она судорожно стала глотать воздух и провалилась в пропасть.

Отстраненная от этого кошмара, она видит, как приходят другие и насилуют ее. Она пытается кричат – ей засовывают в рот полотенце. Она сопротивляется – ей выкручивают руки. Она не повинуется их извращениям – ее нещадно избивают. А они уходят и снова возвращаются. Безжизненным голосом она зовет на помощь Максима и в ответ слышит самые страшные в ее жизни слова:

– Не придет твой хахаль: он проиграл тебя в карты, теперь ты наша собственность.

Она согласна не родиться и не жить, только бы не слышать этих слов. Мерзкое циничное предательство оказалось больнее насилия.

Наконец все ушли. Она с трудом дошла до двери и попыталась ее открыть, но дверь была заперта. Она стала неистово стучать, но все напрасно, на помощь никто не приходил.

«Телефон, можно вызвать по телефону консьержа», – роились в голове обрывки мыслей, но провода предусмотрительно были оборваны, а ее мобильник, лежавший на тумбочке, исчез.

Дрожа всем телом, она добралась до кровати и буквально упала на нее. Натянув на себя простыню, Майя тихо, по-детски, как это часто бывало в детдоме, заплакала.

***

Щелкнул дверной замок, в комнату вошел мужчина среднего возраста с лицом, сильно изуродованным шрамами. Он сел в кресло, налил себе водки в стакан, положил лед, закурил сигарету и стал медленно потягивать холодную влагу, лениво разглядывая покрытое простыней тело.