Вирус «Reamde»

– В последнее время – нет, – подтвердил Бату, имея в виду «с тех пор как тут устроили плавучую штаб-квартиру террористической ячейки».

Юйся залпом допила последнюю чашечку, взяла кружку для Чонгора, осторожно встала, прошагала через кубрик, широко расставляя ноги – судно сильно качало, – миновала люк и стала подниматься по трапу в рубку.

– Как думаешь, далеко этот корабль может ходить? До Тайваня дотянет? – Марлон обращался к Бату.

Тот пожал плечами, как бы говоря: «Ты спрашиваешь о мореплавании у монгола?»

Они услышали, как Юйся задала кому-то вопрос. Раздался тяжелый удар, словно тело рухнуло на палубу, потом звон разбитой кружки, невнятный окрик Чонгора. Затем снова удары, треск и несколько очень громких хлопков.

* * *

Чонгор понимал, что присаживаться не следует – только стоя он мог не заснуть, – но в открытом море качать стало сильнее, палуба заходила ходуном, и оправдание нашлось. До этого момента Чонгор стоял, глядя вперед через плечо Мохаммеда. А короткая скамейка-банка у задней переборки так и манила. Предмет важный, она была приварена к палубе; рыбакам без сварочного аппарата – как плотникам без пневмомолотка. Чонгор, стараясь не упасть, отошел и присел.

Прямо над ухом звучал голос Юйси. Странно – она же внизу. Еще одна странность: глаза закрыты. Чонгор вроде бы следил за собой.

Юйся с кружкой в руках стояла одной ногой в рубке и глядела на Мохаммеда. Тот, видимо, только что заметил Юйсю и смотрел на нее с изумлением.

С изумлением и страхом.

Он держал что-то в руке: серый пластиковый микрофон, подсоединенный черным спиральным шнуром к коробочке над панелью приборов. Когда Чонгор садился на банку, приборчик не работал, а теперь на нем светились индикаторы.

Рулевой разговаривал или только собирался говорить по рации.

Одной рукой Чонгор потянулся за спину за пистолетом, другой оттолкнулся и вдруг заметил, что ноги слушаются с трудом. В тот же миг Юйся плеснула из кружки в Мохаммеда.

Чонгор всем весом валился вперед, а ноги так и не двигались – их что-то не пускало. Он понял, что вот-вот впечатается лицом в палубу, и инстинктивно выставил обе руки, хотя одной уже успел уцепиться за пистолет. Лодыжки сильно выкрутило, и Чонгор грохнулся очень неловко, рискуя утянуть за собой Юйсю. Падал он больно и в несколько этапов, как сломанное ветром дерево, которое, ударяясь о землю, ломается на куски. Пистолет выскользнул. Дотянуться до него Чонгор не мог. Мохаммед орал, вытирая с лица горячий чай. Юйся швырнула в него кружкой, упала на колени, схватила пистолет. Потом навскидку прицелилась и нажала на курок. Ничего не произошло – не сняла с предохранителя.

– Дай мне! – крикнул Чонгор, и Юйся толкнула ему пистолет.

Мохаммед уже пришел в себя, поймал микрофон, болтавшийся на шнуре, и поднес ко рту.

Чонгор отщелкнул предохранитель, взвел курок. Он уже прицелился в Мохаммеда, но тут обзор загородила Юйся, которая кинулась через рубку и тоже вцепилась в микрофон. Завязалась схватка. Мохаммед оттолкнул Юйсю, та потянула его за собой, и Чонгору открылся приемник. Всадить туда пулю – и никакой рулевому связи. Чонгор прицелился.

Мохаммед выхватил фонарик из крепления над иллюминатором и ударил Юйсю по голове. Она упала, схватилась за лицо и взвыла – больше от злости, чем от боли. Мохаммед снова поднес микрофон ко рту. Чонгор спустил курок и оглох. Руки вздрогнули от сильной отдачи. В иллюминаторе над приемником появилась дырка, по стеклу побежали трещинки. Еще выстрел – и еще дырка в паре сантиметров от первой. Тогда Чонгор взял чуть ниже и пальнул три раза подряд.

После первого выстрела Мохаммед замер, увидел, что Чонгор целится примерно в него, и решил удирать. Но рванул прямо через линию ствол – приемник. Одна из трех последних пуль угодила ему в грудь, и он рухнул на палубу.

* * *

Марлон уже наполовину взбежал по трапу, но замер, опасаясь, как бы ему не прострелили голову. Потом он услышал голос Чонгора, затем Юйси и поднялся в рубку.

Чонгор лежал на палубе, неестественно вывернувшись. Юйся сидела в углу, прижимая ладонь к рваной ране на лице, и плакала. Вокруг Мохаммеда растекалась большая лужа крови, его рука еще цеплялась за микрофон. Шнур, теперь распрямившийся, почти вертикально тянулся к коробочке над панелью приборов. В рации зияла дырка. Еще две – в иллюминаторе среди веера трещинок.

Микрофон выскользнул из разжавшихся пальцев Мохаммеда и запрыгал на шнуре, как йо-йо.

Чонгор поставил пистолет на предохранитель и подтянулся обратно к скамье. С его ногами явно было что-то не то. Марлон подошел поближе и увидел, что они прикручены к стальной раме банки несколькими витками электрического шнура, а неподалеку лежат кусачки и моток провода.

Марлон подал Чонгору кусачки, и тот стал выпутываться.

– Я заснул, – сказал Чонгор. – Он хотел связаться с кем-то по рации – видимо, со своими приятелями, – но, похоже, боялся, что я услышу и проснусь. А напасть не мог – у него не было оружия. Поэтому вот – примотал. Так он успел бы позвать на помощь, пока я вожусь с проводом. По счастью, пришла Юйся.

– Вовремя? – спросил Марлон.

– Не знаю. Вроде да.