Читаем Витязь в тигровой шкуре полностью

391

Как-то раз пришел я в спальню, возвратившись из дворца,«Спать не мог, забыть не в силах чар любимого лица.«Я владел таким посланьем, что нам радует сердца.«Вдруг раба зовет привратник, что-то шепчет у крыльца.

392

«От Асмат посланец!» — молвят. я велел ввести в мой дом.,«Мне писала: «Приглашает та, что в грудь вошла ножом».«Радость сумрак осветила, разомкнулась цепь с замком.
«Еду. Раб со мной. Ни слова никому и ни о чем.

393

«В сад, я въехал. Спутник скрылся, и уже не виден он.«Предо мной Асмат с улыбкой, как в сияньи небосклон.«Молвит мне: «Ваша! я выну шип, что в грудь тебе вонзен,«Посмотри, пойди, где роза, твой нетронутый бутон».

394

«Подняла ковер тяжелый вверх с усилием немалым,«Предо мной предстало ложе, разукрашенное лалом.
«А на ложе том светило, в блеске лика, нежно-алом:«Мне два озера блеснули черным блеском небывалым.

395

«Я стою, она ни слова, хоть явился я на зов.«Лишь в улыбке, как родному, чуть заискрилась любовь.«И Асмат, с ней пошептавшись, шепчет несколько мне слов:«Уходи! Она безгласна». я огнем охвачен вновь.

396

«И пошли с Асмат обратно мы за полог тот ковровый.
«Я сказал: «О, мир! Недавно мне, как врач, помочь готовый,«Ты зачем, внушив надежду, вновь даешь удел суровый?«Ведь и так мне злой разлуки испытания не новы!»

397

«Счастье мне Асмат сулила; через сад я шел домой, —«Молвит мне: «И после встречи сохрани души покой.«Ты закрой завесу горя, двери радости раскрой,«Пред тобой Нестан смутилась, не смогла владеть собой».

398

«Я молил: «Душе лекарства от тебя я жду, как дара,«Не губи, утешь вестями, не забудь ты зенаара.«И пиши мне письма чаще, не гаси во мне ты жара.«Если даже что узнаешь, не скрывай судьбы удара».

399

«Еду; горьких слез потоки вызывала встреча эта.«Лег в постель — нет сил забыться, и в сознаньи нет просвета.«Мой хрусталь и лал поблекли, я синее синьки цвета«Стал родным мне сумрак ночи, и не жаждал я рассвета».

XV Ответное письмо Хатайцев Тариэлю

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия / Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги