Виват, Романовы! Часть II

Стража пропускает его в кабинет. Курьер заходит в кабинет.

Стол. За столом сидит и что-то бурно обсуждает группа мужчин. При входе курьера все перестают говорить и смотрят на него.

Курьер. Э-э-э… Мне к императору Александру.

Все. Что у вас?

Курьер. Послание из-за границы. Велено отдать самому главному в России.

1-й мужчина. Пройдите в следующий кабинет.

Курьер идёт через двери в следующий кабинет. Стучит, заходит. В кресле сидит мужчина и что-то пишет.

Курьер. Э-э-э-э-э… Вы… Вы – император Александр?

Мужчина молча показывает рукой на табличку, стоящую на столе.

Курьер (читает): «М. М. Сперанский…»

Сперанский. Михаил Михайлович. Что вам?

Курьер. А что вы делаете в кабинете государя?

Сперанский (показывает на бумаги). Пишу реформы.

Курьер (протягивает ему послание). Передайте государю.

Сперанский разворачивает послание, пробегается глазами. Потом встаёт из-за стола и стучит в ещё одну дверь. Дверь открывается, оттуда выходит Куракин.

Сперанский. Александр Борисович, это вам нужно посмотреть.

Отдаёт ему послание. Куракин разворачивает послание, пробегается по нему глазами. Хмурится.

Куракин. Это всё же Саше нужно показать. То есть… (Поглядывая на курьера.) Императору Александру Павловичу.

Курьер (в недоумении). Так а где же император?

Куракин (с важным и загадочным видом). Он объезжает свои владения. Проводит ревизию.

Курьер. А-а-а-а…

Сцена 26

Вечер. По улице Петербурга едет карета, её сопровождает повозка, где сидят цыгане с медведем. Останавливается у особняка. Цыгане вылезают, начинают петь и танцевать. Дверца кареты распахивается, оттуда вылезают Александр и Мария Нарышкина. Александр бросает цыганам кошелёк с деньгами.

Александр. Ну, все вы свободны на сегодня. (Медведю.) Мишаня, тебе отдельное спасибо, друг семьи!

Заходят с Марией Нарышкиной в особняк.

Сцена 27

Будуарная комната Марии Нарышкиной. Горят свечи, прямо на полу валяются платья, пеньюары, бельё. На спинке небрежно брошен мужской фрак, жилет и рубашка.

Александр и Мария Нарышкина сидят на постели. Александр, по пояс раздетый, в накинутом сверху вышитом цветами шлафроке расчёсывает длинные волнистые волосы Нарышкиной.

Нарышкина держит в руках зеркало.

Мария Нарышкина. Ваше Величество, я вижу в отражении в ваших глазах такую глубокую грусть, что у меня разрывается сердце! Я не понимаю, у вас ведь есть всё, вас все обожают, Россия процветает… вы молоды и красивы… О чём вам грустить?

Александр (тяжело вздыхая

). Эту печаль ничто не сможет изгнать из моего сердца!

Мария Нарышкина (с энтузиазмом). Я знаю, вам нужно найти себе возлюбленного. Все женщины об этом мечтают! Жаль, что я не мужчина, я бы с удовольствием стала вашим кавалером!

Александр. Ах, о чём вы говорите… это всё невозможно.

Мария Нарышкина. Не понимаю, почему? У меня есть несколько друзей-мужчин, которые очень успешно ведут двойную жизнь. Их жёны не против, а одна особо прогрессивная пара образовала интересный союз на четверых. Мужья образовали пару, и их жёны – тоже! Очень удобно. (Вздыхая.) Как жаль, что я – не ваша жена. Я бы сама нашла вам любовника. А вы бы нашли мне.

Александр. Да, Елизавета Алексеевна на вас совсем не похожа. Она бы всё это очень осудила.

Мария Нарышкина (поворачиваясь к нему). А вы никак с ней развестись не можете? И жениться на мне?

Александр (недоумённо). Но ведь вы тоже замужем!